Возвращение в Оксфорд

Гарриет не стала ей возражать, не желая лишний раз навлекать подозрения на преподавателей и на несчастную мисс Каттермол, которая (как все прекрасно помнили) находилась в колледже во время встречи выпускников, сражаясь на два фронта с несчастной любовью и с экзаменами первой ступени. Вместо этого она спросила, попадал ли под подозрение кто-то еще из студентов, кроме мисс Каттермол.

— Кажется, нет, — ответила мисс Милбэнкс. — Разве что Хадсон, у нее в школе была репутация любительницы дурацких розыгрышей. Но по-моему, она вполне нормальная. По-моему, весь наш курс вполне нормальный. А Каттермол сама виновата. Она просто напрашивается на неприятности.

— Как именно? — спросила Гарриет.

— По-разному, — осторожно ответила мисс Милбэнкс — видимо, Гарриет была все же чересчур близка к профессорской, чтобы пользоваться полным доверием. — Она слишком любит нарушать правила из принципа, что неплохо, если умеешь получать от этого удовольствие. Но она-то не умеет.

— Каттермол совсем с катушек слетела, — заявила мисс Хейдок. — Хочет показать этому, как его, Фаррингдону, что на нем свет клином не сошелся. И правильно, конечно, но она уж слишком старается. Прямо бегает за этим Помфретом.

— Это тот смазливый придурок из Квинса? — уточнила мисс Фаулер. — Ну, тогда ей снова не повезло, потому что Флаксман и на него положила глаз.

— Чертова Флаксман! — воскликнула мисс Хейдок. — Почему она не может оставить в покое чужих мужчин? Она уже увела Фаррингдона, так пусть оставит Помфрета несчастной Каттермол!

— Она никому ничего не оставляет, — сказала мисс Лейтон.

— Надеюсь, она не зарится на твоего Джеффри, — сказала мисс Милбэнкс.

— Я не даю ей спуску, — лукаво улыбнулась мисс Лейтон. — Джеффри, конечно, надежен как скала, но и я не зеваю. Последний раз, когда мы пили чай в студенческой, заявляется Флаксман, вся такая: ах, извините, я не знала, что тут кто-то есть, забыла здесь книжку. С табличкой «занято» размером в полдвери, ага. Но я не стала представлять ей Джеффри.

— А он хотел, чтобы его представили? — поинтересовалась мисс Хейдок.

— Он спросил, кто это. Я сказала: лауреат стипендии Темплтона, чемпионка мира по непрерывной учебе. Это его охладило.

— А что он скажет, когда ты получишь свою Первую степень, детка? — спросила мисс Хейдок.

— Ну, это, конечно, будет неловко. Бедный ягненочек! Придется сказать ему, что это только потому, что я выглядела такой хрупкой и несчастной на устном экзамене.

Мисс Лейтон и впрямь имела вид хрупкий, несчастный и уж никак не ученый. Тем не менее из разговоров с мисс Лидгейт о грядущем экзамене по английской словесности Гарриет знала, что мисс Лейтон — бесспорный фаворит в этой гонке и что она специализируется по языкознанию. А уж если мисс Лейтон ухитряется оживить сухие кости[117] филологии, то она наверняка темная лошадка. Гарриет уважала интеллект: такая необычайная личность способна на что угодно.

Так Гарриет выяснила, что думает третий курс. Ее столкновение со вторым курсом оказалось куда более драматичным.

Последнюю неделю в колледже было так спокойно, что Гарриет решила отдохнуть от обязанностей сыщика и отправилась на вечер с танцами, который устраивала одна из ее бывших однокурсниц, вышедшая замуж и поселившаяся в северном Оксфорде. Возвращаясь между полуночью и часом, она оставила машину в личном гараже декана, тихонько вошла через ворота, отделяющие Торговый вход от остального колледжа, и двинулась через Старый двор, направляясь к Тюдоровскому зданию. Погода улучшилась, лунный свет пробивался сквозь облака. В этом неясном свете, приближаясь к Берли, Гарриет увидала какой-то странный скорченный силуэт на восточной стене, близко к тому месту, где находилась личная калитка ректора, ведущая на Сент-Кросс-роуд. Было ясно, что, как поется в старой песенке, «незваный гость, незваный пожаловал в наш дом».

Если бы она закричала, он спрыгнул бы наружу и был таков. У Гарриет был ключ от ректорской калитки — ей выдали полный комплект ключей для патрулирования колледжа. Закрыв лицо своей черной вечерней накидкой и стараясь не шуметь, Гарриет быстро пробежала по траве между домом ректора и профессорским садом, бесшумно выскользнула на Сент-Кросс-роуд и встала у стены. В этот момент из тени вышла вторая фигура, раздалось предостерегающее восклицание.

Джентльмен, сидевший на стене, огляделся, воскликнул «Вот дьявол!» и поспешно полез вниз. Его товарищ стремительно удалялся, но тот, что сидел на стене, видимо, пострадал в процессе спуска, так что передвигался с трудом. Гарриет, хоть и окончила Оксфорд девять лет назад, сохранила изрядное проворство и легко нагнала нарушителя в нескольких метрах от угла Джоветт-уок. Его соучастник, убежавший уже достаточно далеко, теперь оглянулся и остановился в нерешительности.

— Беги, старик! — крикнул пленник и, повернувшись к Гарриет, сказал со смущенной улыбкой: — Пойман с поличным. Я, кажется, подвернул лодыжку.