Возвращение в Сонору

Странно, у меня дома Покахонтас меня не раздражала. И это при том, что я терпеть не мог людей. Похоже, я по природе своей был асоциален, и трудное детство тут ни при чем. В школе вокруг меня постоянно толпился разный сброд, но это заслуга моих друзей, не моя. Я всего лишь ловил рыбку в мутной воде рядом с ними. Вернее, рыбок.

А вот что за зверьком была Покахонтас, я еще не разобрался.

Придя домой позже девяти вечера, я не удивился, увидев в холле ее туфли. На белом ковре в гостиной валялся рюкзак. Это что, все ее вещи?

Я пошел на запах кофе и обнаружил Лину на кухне. Она отлично смотрелась между холодильником и кухонной плитой.

— А мне кофе найдется? — Не снимая пиджака, я опустился на обтянутый кремовой кожей табурет.

Покахонтас критически осмотрела меня. Сейчас пошлет, подумал я. Не знаю почему, но она сменила намерение и, взяв из шкафа фарфоровую чашку, наполнила ее густой черной жидкостью из латунной кастрюльки с деревянной ручкой.

— Что это? — На кофе это варево походило меньше всего.

— Кофе. Такой пьют в Ацатле. С шоколадом, мускатным орехом и корицей. Пей, тебе понравится.

Она со своей кружкой, не спеша, выплыла из кухни, а я недоверчиво сделал первый глоток. Действительно понравилось.

То и дело прикладываясь к кофе, я переоделся у себя в спальне, быстро просмотрел на экране ноутбука почту и вышел в гостиную. Рюкзак так и валялся на полу, Лины не было. На кухне тоже. И в спальне. Стараясь подавить внезапно нахлынувшую панику, я вышел на террасу. Там было пусто. Сбежала, чертова девка?

— Расслабься, Джокер. Никуда я не денусь.

Ее голос доносился откуда-то сверху. Я поднял голову и чуть не выругался. Покахонтас сидела, словно амазонка в седле, на узком карнизе над выходом на террасу и лениво покачивала в воздухе ногой. Как она туда забралась, да еще с чашкой?

— Спускайся, — предложил я, как будто она могла послушаться.

— Мне и здесь хорошо. Лучше сам присаживайся. — Она кивнула в сторону плетеного кресла с полосатой подушкой. — У тебя здесь уютно. И вообще, роскошная нора.

Конечно, особенно если учесть, что для покупки этой квартиры мне пришлось разорить парочку страховых компаний.

Странно, после ее слов мой дом показался мне гораздо приятнее. Внизу огненными реками текли Бродвей и Бауэри. В чашке качалась луна. Время от времени я поднимал голову, чтобы посмотреть на узкую босую ступню у себя над головой. Неплохо для вечера пятницы, особенно после переговоров с двумя крупными участниками «Стэнфорд Файненшл Груп».

В конце концов, я не виноват, что эти жадные идиоты решили нажиться на финансовой пирамиде Аллена Стэнфорда. Просто они проиграли, а я выиграл. И с их стороны было величайшей глупостью угрожать мне судебным иском, потому что мой встречный иск гарантировал им отдых за счет государства лет на пятьдесят, как минимум. Забавно, что основные тезисы я набросал за ланчем на салфетке после того, как славно вздрючил Джона-как-его-Парсонса. Несомненно, присутствие в офисе Покахонтас стимулировало мою творческую жилку.

От приятных размышлений меня отвлекло смазанное движение справа. Бесшумно, как белка, моя помощница спрыгнула с карниза. Я успел только рассмотреть ее, опирающуюся одной рукой о шлифованный мрамор пола, а уже в следующее мгновение она, как ни в чем не бывало, стояла передо мной с чашкой в руке.

— Покажи мне мою комнату, — попросила она. — Но сначала свою спальню.

Не раскатывай губу, мысленно предупредил я себя.

— Идем.

Она вытащила из рюкзака большую пластиковую папку, а затем продемонстрировала мне скрученное из какой-то гибкой ветки (ивовой, кажется) кольцо диаметром с ладонь. Напоминающие паутину нитки с бусинками, несколько перышек на разноцветных шерстяных нитях.

— Это ловец снов. Надо повесить его у тебя в изголовье.

Я гостеприимным жестом пригласил ее на свой сексодром. Ее грудь приходилась как раз на уровне моих глаз, поэтому я предусмотрительно опустил глаза и рассматривал ее ноги. Похоже, дома она тоже собиралась ходить босиком.

Несколько шагов к изголовью, потом Лина поднялась на цыпочки, замерла, как танцовщица. Я затаил дыхание. Очень узкая ступня с высоким сводом и длинными пальцами. Кожа нежная, как на тыльной стороне ладони. Пора ей сваливать из моей комнаты, иначе я за себя не ручаюсь.

Ноги повернулись и переместились к краю кровати. Я подхватил Покахонтас за талию и мягко опустил на пол. На ощупь она была упругой и плотной, как форель. Просто заметно похудела за те десять лет, что я ее не видел.

Очень хотелось запустить большие пальцы ей под майку, чтобы проверить гладкость кожи. Я быстро отнял руки и отступил на шаг. Кажется, мое благородное поведение оценили, потому что Лина не спешила уходить:

— Напрасно ты сегодня обидел Джона. Он этого не заслужил.

Он заслужил виселицы, милая, только за то, как ты произнесла его имя.

— Я напомнил ему его место. В сущности, сделал доброе дело. Продолжая в том же духе, парень мог нарваться на более серьезные неприятности.