Возвращение в Тооредаан

На прощание, Игиир, хитро подмигнув мне, оставил подарок — сегодняшнюю газету. Я уже знал, что на Земле-2 уже печатают газеты. Однако, приобщиться, пока случай не выпадал. — В отличии от нашего времени — тут, они стоили довольно дорого, и были доступны только тем, у кого в карманах изрядно звенело золотишко….Приобщился. Газета была отпечатана на плотной белой бумаге, и толщиной скорее напоминала журнал из моего времени, только, разве что — черно — белый. Что, впрочем, компенсировалось обилием гравюр. Сначала шли официальные новости двора сатрапа, государственные указы, списки награжденных и наказанных. Потом — политические новости со всего света, а вернее — официальный взгляд на эти новости. А вот где‑то ближе к концу, после сплетен из светской жизни и официальной рекламы Торговых домов, обнаружилось то, ради чего, собственно говоря, Игиир и притащил мне сей рупор — большущая статья, посвященная мне и моим "подвигам". — Ну что сказать? — Написано было в лучших традициях журналистики, то есть — переврано почти все. Меня по — прежнему числили в Даарской страже, и как выяснилось, после "невероятных подвигов на границе", я приехал покорять Мооскаа, ибо всегда почитал его самым великим городом на земле, а мооскаачей, соответственно — лучшими людьми на свете. Описание своего поединка, я приводить не буду — стыдно, и невероятно глупо. Не уверен что писавший это, вообще присутствовал при бое, да и сомневаюсь, что он дрался хоть когда‑нибудь в жизни. Иначе даже у оголтелого журналюги, не хватило бы наглости заявить, что я схватил своего противника за шкирку, и начал с размаха лупить им об землю, "как прачка тряпкой о камни", поднимал его на вытянутых руках над головой, и кидал в противоположный угол стадиона….Ага — там до ближайшего угла метров двадцать было! …Но, написано было живенько и красочно, а я представал этаким чудо — богатырем с некоторым намеком на образ романтического героя. Чувствовалось, что автор был более чем расположен ко мне. Наверное — выиграл дофига денег на ставках.

Рааст Медведь, стражник.

…Море! Море!!! От оно какое, оказывается!

Чудно — вода до самого горизонта на все три стороны. Только за спиной клочок суши, и хотя и знаешь, что тянется тот клочок аж до самого Даара и дальше, за леса, а все равно, как‑то жутковато становится, потому что — Море! …А ить некоторые, не боятся по нему на лодках плавать, а мне вот, даже и стоять‑то рядом — мороз по коже. Потому ведь, оно вроде как живое. Вроде как дышит, шумно так, и волнами — туда — сюда, туда — сюда…. И вдруг начинает казаться, что это сама земля — крохотная щепочка, плавающая посреди огромной лужи, болтается туда — сюда, и в в коленках слабость, и пот по спине, и вроде как подташнивать начинает….Море! Огромное, аж не верится, и пахнет, не водой, а…, по — другому. И восторг, и жуть, и изумление!

…А ведь Мооскаа, оказывается, от моря‑то, всего в паре дней езды лежит. Я вот вроде и знал это. А почти месяц в столицах прожил, а ить так и не проникся, пока своими глазами не увидел.

А как я тута оказался? Хе — хе… Жизнь у меня, в последнее время — не жизнь, а малина! Иигрь‑то наш, каким человечищем оказался! Как в большие люди вышел, так меня не забыл, а вытребовал себе в помощники. Оу Наугхо, так мне и сказал. Говорит — решил оу Рж*ков, в твоей судьбе участие принять, и взять к себе в ученики. И коли ты на этом поприще успехов добиться сможешь, то считай вся жизнь твоя сложится. Потому как, то что Иигрь знает, никто больше в целом свете не знает, а ты будешь первый, кто его умения перенять сможет. Потому, надлежит тебе во всем ему помогать, учиться со всем прилежанием, и всякого слова его слушаться….Однако, не забывай, что ты государю нашему присягу давал, а значит он и есть твой самый первостепенный вождь, и его интересы, тебе должно блюсти впереди интересов кого бы то ни было, включая себя самого. Так что будешь у оу Рж*кова учиться, и его изучать. И про все необычное и странное что он делает, мне рассказывать. Это ни есть предательство твоего учителя. Ибо — Бюро всеобщего блага, потому так и зовется, что о благе других людей помышляет неустанно. Иногда — вопреки их воле, и даже с большой строгостью. Но — сам понимаешь, коли строгий, но заботливый отец не будет дите свое неразумное пороть, наставляя на путь истинный, пресекая шалости и принуждая к наук изучению, — тьфу, слякоть вырастет, а не человек. А может и вовсе — по дурости своей малолетней, жизни или здоровья лишится. Оу Рж*ков — учитель твой, тут человек новый, многих наших законов и обычаев не знает. Может невзначай в какую глупость влезть или оступиться по — незнанию, а поскольку человек он для государства важный, Бюро за ним присматривает, чтоб он ошибок каких не наделал.