Возвращение волшебника, или Мечты сбываются

Потом был разговор сына с отцом, в котором молчаливым слушателем, несмотря на протесты Владимира Петровича и его уверения в государственной секретности дела, участвовала и Елена. Владимир Петрович, у которого волосы после душа стояли дыбом, а майку он от волнения надел задом наперед и шиворот навыворот, пытался убедить сына, что то, что он увидел в квартире Зои, требует принятия незамедлительных мер.

- Ты представляешь, - говорил он и глаза его горели от возбуждения. - Прямо из воздуха появились цветы в горшочке. И ужин. После того, как мы попили кофе.

Елена еще раз прочитала донесение свекра в органы, не выдержала и расхохоталась. Владимир Петрович взревел, покраснел и стал ругаться самыми последними словами. Елена, ни слова больше не говоря, приказала детям спускаться вниз, взяла сумку, ключи от машины и, сообщив Виталику что едет навестить мать, ушла.

Дальше рассказывать особо нечего. Виталик запер дверь, позвонил знакомому врачу, тот дал ему номер телефона частной экстренной наркологической службы, и Виталик позвонил туда. Ребята приехали быстро и всего-то за пять тысяч рублей накололи Владимира Петровича какими-то заграничными препаратами, от которых он сразу успокоился и заснул. Проснувшийся на следующее утро с головной болью Владимир Петрович был свезен сыном в платную клинику, где его полдня осматривали, обстукивали, обсвечивали и облучали. К счастью, Владимир Петрович умел хранить государственные тайны, поэтому о стратегически важных способностях Семена Вострикова никому из врачей не проговорился, а сын его, Виталик, письмо отца сохранил, но огласке решил пока не предавать. Получив вердикт, что отец "для его возраста" здоровье имеет приличное, и никаких психических отклонений у него не обнаружено, Виталик повез Владимира Петровича домой. В почтовом ящике было письмо из пенсионного фонда, в котором сообщалось, что при начислении пенсии полковнику в отставке В.П. Бобыкину была допущена ошибка, в результате которой в течение последних двух лет ему ежемесячно выплачивали на тысячу двести сорок два рубля больше денег, чем положено, и теперь будут вычитать. Владимир Петрович расстроился, обозлился и, в сердцах, порвал донесение, которое выпросил у сына.

- Ах вы так со мной, - приговаривал он, разрывая бумагу в мелкие клочки. - Так вот вам экономия бюджета. Не хотите по-хорошему, не надо.

Многие годы еще жил Владимир Петрович с чувством превосходства над простыми гражданами и над гражданами в погонах, которым и во сне не снились чудеса, которые он, отставной полковник и бывший "командующий части" наблюдал, так сказать, живьем и которые на государственном уровне могли бы значительно сократить расходы на питание солдат и офицеров в масштабах всей страны, обеспечивая значительную экономию средств и получение прибыли.

Поскольку Семен обещал Борьке зайти в гости, то сделать это он решил сразу после того, как вернул нагулявшуюся Тоню к щенкам.

Борька жил на четвертом этаже дома, что фасадом выходил на проспект Дзержинского. Подъезд был грязным, в нем почему-то сильно пахло мочей, а стены были исписаны разными словами и фразами, смысл которых был для Семена не совсем ясен. Наконец, ему удалось вычислить квартиру Борьки. Дело в том, что практически все двери в доме были металлическими, установленными в разное время становления и развития демократий - обыкновенной и суверенной, и на них, дверях, почему-то отсутствовали какие бы то ни было опознавательные знаки. Вычислив нужную квартиру, Семен поискал кнопку звонка, но не нашел и постучал, подождал и еще раз постучал уже посильнее. Дверь под ударами кулака слегка вибрировала и издавала не очень приятный слуху гул.

- Кто там? - услышал он женский голос. Это была Ляля.

- Семен, - представился Семен.

- Какой еще Семен? - спросила Ляля.

Вообще-то, у нее была привычка открывать дверь, не задавая идиотских и подозрительных вопросов типа "Кто там?" или "Что вам нужно?", но не так давно в их подъезде была ограблена одна квартира, хозяйка которой вот так же, не спрашивая интеллигентно открыла дверь. Так что теперь Ляля, наступая на горло своим хорошим манерам, дотошно допрашивала всех, кто стучал. Глазка в двери, к сожалению, не было. Борькина бабушка заказывала дверь давно на заводе, где когда-то работала и где, в виду отсутствия государственных заказов, в тяжелые времена наловчились варить входные двери бдительным жителям многоэтажек. Это сейчас можно спокойно выбрать себе дверь подходящего дизайна, толщины и секретности замка, а тогда все двери были одинаковы по конструкции и отличались только цветом покрывавшей их краски.

- Семен, - пояснил Семен. - Борис пригласил меня в гости.

- Сейчас, - ответила Ляля и пошла справиться у Борьки про Семена и про приглашение.

- Какой Семен? - не понял Борька. Он полулежал в кресле с ноутбуком на коленях и просматривал новости.

- Говорит, что ты его пригласил.