Возвращение Жанны д‘Арк

24-го июня Национальный Фронт выпустил заявление, в котором говорилось, что не объявил о создании фракции до установленного срока из-за нежелания идти на союз с партиями, разделяющими «неприемлемые» для НФ ценности.

В тот же день британская The Guardian не без скрытого злорадства сообщила, что «планы европейских крайне правых попытаться саботировать ЕС изнутри потерпели поражение после того, как Марин Ле Пен и Герт Вилдерс… не сумели получить достаточно союзников для того, чтобы стать единой фракцией в новом ЕП… в результате им было отказано в щедром финансировании, дополнительном регламенте для выступлений и позициях в ключевых комитетах».[187]

Наблюдатели отмечали, что Ле Пен и Вилдерс с легкостью набирали необходимые для создания фракций 25 депутатов (только от НФ в Европарламент прошло 24 парламентария), но могли рассчитывать лишь на пять стран, в то время, как для образования фракции необходимо заручиться поддержкой партий из семи государств ЕС. Некоторые указывали, что драматическую роль сыграл провал крайне правых в Словакии — «Нашу Словакию» политтехнологи Национального Фронта рассматривали в качестве потенциального союзника в ЕП, но партия Мариана Котлебы получила на выборах в ЕП всего лишь 1,73 % голосов. С лидером «Конгресса Новых правых» Корвином-Микке Марин Ле Пен отказалась сотрудничать, заявив что «его слова, его политические взгляды противоречат нашим ценностям… Мы предпочли пожертвовать созданием группы в данный момент, чтобы не связывать себя с людьми, которые не разделяют наших ценностей и наших политических планов». Британская пресса намекала, что истинной причиной отказа Марин Ле Пен и Герта Вилдерса сотрудничать с польскими крайне правыми явилась неприязнь, которую лидеры НФ и Партии свободы питают к иностранным рабочим, отнимающим хлеб у западноевропейцев. Согласиться с этим сложно.

Главный объект критики НФ — не столько все гастарбайтеры в целом, сколько мигранты-мусульмане, которым в позитивном ключе противопоставляются «белые мигранты», в том числе из Восточной Европы. Герт Вилдерс также занимает крайне антимусульманскую, произраильскую позицию, но достаточно лоялен к восточноевропейцам. Также не вполне понятно, почему, отвергая союз с поляками из-за неприязни к «польским водопроводчикам», НФ и Нидерландская Партия Свободы были готовы сотрудничать со словацкими крайне правыми из «Нашей Словакии». Скорее, помимо «пронацистских» высказываний Януша Корвина-Микке, негативную роль могла сыграть антифеминистская позиция Конгресса новых правых, неоднократно высказывавшегося за отмену права голосования для женщин. Подобный «мачизм» совершенно неприемлем как для полуфеминистки Марин Ле Пен, так и для славящегося своими ультралиберальными взглядами на гендерную проблематику Герта Вилдерса.

Еще одна восточноевропейская крайне правая партия — литовский «Закон и порядок» (Tvarka ir teisingumas, TT) заявила, что отказывается присоединиться к группе Марин Ле Пен, предпочтя ему фракцию «Европа за свободу и демократию» Найджела Фараджа.

Противники Марин Ле Пен не считали нужным скрывать свое удовлетворение.

«Французский „Национальный фронт“ столкнулся с серьезными трудностями уже менее чем через месяц после победы на выборах в Европарламент, не сумев сформировать группу с единомышленниками, — писала The Financial Times. — Хотя лидер „Национального фронта“ Марин Ле Пен делала ставку именно на это группу, чтобы получить возможность дальше продвигать свою ярую антииммиграционную политику и политику против ЕС».