Возвращение Жанны д‘Арк

Как подчеркивают авторы статьи «СНД: Искушение Москвой» Матье Гоа и Бенуа Виткин, русофилией «заражены» все течения Союза за народное движение: «суверенисты» аплодируют России, как державе, противостоящей американскому империализму и подающей пример Франции, голлисты надеются на возвращение интенсивных экономических отношений с Москвой, а «бонапартисты» сравнивают Николя Саркози с Владимиром Путиным («бицепсы против бицепсов»). Свободными от «московского искушения», по мнению журналистов Le Monde, остаются только Ален Жюппе и Брюно ле Мэр — но они как раз тяготеют к центризму (Жюппе был основным сторонником союза СНД с СДН на выборах в советы департаментов весной 2015 г.).

Возможен ли раскол СНД и отделение ее правого крыла с последующим присоединением его к Национальному Фронту? Крупный специалист в области российско-французских отношений Тома Гомар считает, что именно на такой сценарий делает ставку Москва: «Россия пытается предвидеть раскол в партии СНД и возможное присоединение ее правого крыла к НФ. Уже сейчас Кремль опирается на эти политические силы, рассчитывая, что в будущем встанет вопрос и о расколе еврозоны, и о НАТО».[230]

С ним согласен и активист СНД, бывший сотрудник МИД Франции Арно Данжан, полагающий, что в отношении России взгляды СНД и Национального Фронта совпадают. «Такое очарование Путиным влечёт за собой настоящий идеологический провал партии, то есть отказ от традиционного политического либерализма», предупреждает Данжан[231].

Можно предположить, что пророссийские тенденции в рядах СНД неизбежно натолкнутся на противодействие со стороны более системных (в конкретном случае — центристских) группировок и вряд ли будут играть принципиальную роль в выработке повестки дня перед президентскими выборами 2017 г. Тем не менее, этот пример показывает, что Национальный Фронт в очередной раз выступает в роли «первопроходца», выдвигающего концепции, которыми потом пользуются другие, «респектабельные», партии.

Есть, однако, существенная разница между ситуацией десятилетней давности, когда Саркози беззастенчиво заимствовал жесткую антииммигрантскую риторику Национального Фронта для повышения своего рейтинга — и нынешней расстановкой фигур на шахматной доске Пятой республики. Национальный Фронт под руководством Марин Ле Пен окончательно вышел из гетто, в котором его многие годы пытались держать конкуренты, и прочно обосновался во французском политическом мейнстриме. Теперь «воровать» у него идеи будет не так-то просто: когда одна партия заимствует риторику не у маргинального движения, а у равного ей по силе соперника, речь идет уже о формировании общего межпартийного консенсуса.

От ответа на вопрос, станет ли курс на создание нового консервативного союза между Россией и Францией важным элементом гипотетического межпартийного консенсуса правых (в лице СНД) и Национального Фронта, зависит не только исход президентских выборов во Франции, но и будущее российско-французских отношений. И в этом смысле фигура Марин Ле Пен, искреннего и последовательного друга России, чрезвычайно важна — не только как возможного будущего президента Франции, но и как политика, подталкивающего политические элиты Пятой республики к союзу с Москвой, вне зависимости от того, кто станет хозяином Елисейского дворца в мае 2017 г.

Приложение Политические деятели, активисты и интеллектуалы, упомянутые в тексте

1. Альмиранте, Джиорджио (Giorgio Almirante; 1914–1988), итальянский политик, неофашист, один из создателей и лидеров партии Итальянское социальное движение. Единственный ультраправый европейский политик, вошедший в круг «респектабельного» истеблишмента, союза с которым не чурались ни социалисты, ни либералы.