Возврата к старому не будет

Чтобы удержать народ на селе (чрезвычайные сталинские законы не помогали), было дано директивное правительственное указание: заниматься подсобными промыслами, организовывать промышленные колхозы. В селе Венец выстроили большой деревообрабатывающий цех. Установили в нем примитивное оборудование: ножные токарные станки, деревянные верстаки для столяров. Закупили большую партию ручных рубанков, фуганков, шершебок и так далее. Установили две пилорамы. Линии электропередач в залесной части района еще не было, поэтому к пилорамам и циркулярным пилам устанавливали дизельные тракторные моторы или пилили при помощи тракторов. Народ потянулся в цех, так как платили не трудоднями, а деньгами. Работники готовили тарные ящики и токарные изделия: ручки, отвертки, стамески и ножи для заводов Сосновского и Павлово. От побочного пользования колхоз стал получать большие доходы, но недолго. Секретарем райкома был избран директор Барановской МТС Сулимов. В этом ему помогло протеже тестя, работавшего в то время заведующим сельхозотделом обкома партии. Человек недалекий, с небольшим кругозором, с первого дня работы стал настаивать на ликвидации цехов и побочных пользований в деревнях. Основой послужили частые выступления секретаря ЦК Хрущева Никиты Сергеевича о ликвидации частного скота, садов и приусадебных участков не только рабочих и служащих, но и колхозников. Цеха стали закрываться, а затем уничтожаться. Народ разбежался, частично уехал из деревни, но пока многие держались за собственный дом, сад и корову. Каждый руководитель райкома, не думая о последствиях, вносил свою лепту вопреки директивным указаниям обкома партии.

В течение почти тридцати лет колхозы были мелкими, что ни деревня, то колхоз. Народ к этому привык. Колхозы обслуживали машинно-тракторные станции, поэтому за ними осуществлялся двойной контроль – со стороны МТС и района. Председатель колхоза был наподобие робота. Работал только по установленной программе райкома партии и МТС. С реорганизацией МТС районное руководство стало слабо осуществлять контроль за мелкими хозяйствами. Каждому колхозу надо было давать трактора, комбайны и всю необходимую сельскохозяйственную технику, обеспечивать кадрами инженерно-технический персонал, что привело к раздробленности и разбросанности. Поэтому было принято решение ЦК КПСС и совета министров СССР об укрупнении колхозов. Снова все это отразилось на экономике колхозов и благосостоянии колхозников. Каждая реформа, по-научному прогресс, при перестройке хозяйства или производства приносит большой ущерб на первых порах, а в сельском хозяйстве – на долгие годы. Укрупнили и колхоз «Венецкий». Влились в него, как в озеро, еще два колхоза – «Вилейский» и «Залесский». Во главе укрупненного колхоза поставили коммуниста, партийного работника, заместителя секретаря парткома Павловского автобусного завода Молокина. Рекомендовали его как хорошего организатора, всю сознательную жизнь проработавшего на комсомольской и партийной работе. Во время Отечественной войны Молокин возглавлял политотдел какой-то флотилии. Говорить он мог на собраниях красноречиво и подолгу, но сельскохозяйственного производства не знал. Вырос в городе, сельскохозяйственного образования не имел, а раз взялся за гуж, то будь дюж. Трудно сказать, как он решал вопросы и давал распоряжения. Однако за три года работы колхоз не двинулся ни шагу вперед. Ничего не построил, поголовье скота уменьшилось, посевные площади сократились. Районное начальство любило, но и побаивалось языка Молокина. Его смелости и нахальству мог позавидовать любой генерал. Он без стука в дверь заходил к секретарю обкома и председателю облисполкома, обходя в приемной всех сослуживцев.

Один раз Молокин поспорил с секретарем райкома партии Сулимовым о том, что, если райком разрешит ему съездить в Москву к министру сельского хозяйства Мацкевичу, колхоз получит новый комбайн и бортовую автомашину. Поспорили они на приличную сумму.

Сулимов говорил:

– Мацкевич тебя не примет.

Молокин утверждал:

– Если Мацкевич будет в министерстве, то в день приезда попаду на прием.

На командировку попросил только трое суток. Как он сумел в день приезда быть на приеме у Мацкевича, один он знает, однако все подтвердил документами и личными подписями Мацкевича. В течение одного месяца прямо из фондов министерства были получены трактор «ДТ-54», автомашина «ГАЗ-51» и комбайн «СК-4».

Молокин говорил, что Мацкевич принял его вначале чуть ли не в штыки, но после короткого объяснения, а за словами он в карман не лез и мог нарисовать словесно любую картину будущего колхоза, беседовал с ним два часа. Когда вышел из кабинета, только тогда в приемной объяснился, что он – председатель колхоза имени Горького Сосновского района, имеющий свободный доступ к министру.