Возвышение Китая наперекор логике стратегии

Если в книге «Стратегия. Логика войны и мира» Люттвак отмечал беспомощность западных правителей и политиков, пытающихся следовать предписаниям логики большой стратегии, то в новой книге он уже ставит под сомнение способность властных элит Китая противостоять «естественной логике развития событий». Получается, что и внутригосударственная социальная динамика, и логика развития международных отношений, принуждают Китай к чрезмерному возвышению. «Полагаю, теперь очевидно, что предлагаемый здесь подход, сформированный моим личным пониманием механизма взаимодействия силы между государствами, – пишет Люттвак, – сильно отличается от превалирующей «реалистической» школы. Мой подход откровенно детерминистский. Вместо прагматичных лидеров, стремящихся к достижению своих собственных целей, я вижу политиков, пойманных в ловушку парадоксов логики стратегии, которая диктует им свои собственные императивы, в особенности, когда они считают, что у них есть свобода в выборе средств перед лицом конфликта»[15].

После развала Советского Союза было очень сложно объяснить американским элитам, что чрезмерное усиление США и излишне напористое поведение Америки на международной арене могут принести ей большой вред. Однако Люттвак неоднократно пытался донести до гордых победителей холодной войны эту отрезвляющую мысль: «…на пороге полного краха советской системы есть такая вещь, как кульминационная точка успеха в возрастании роли США на мировой арене. Если перейти за эту точку, если превысить пределы того, что другие способны принять достаточно спокойно, это закончится не дальнейшим ростом могущества или влияния, а их спадом»[16].

Архитектура современной системы международных отношений сформировалась в годы холодной войны и строилась на энергии противостояния дух сверхдержав. Так что для устойчивости данной конструкции необходимо постоянное воссоздание в той или иной форме этого «базового конфликта». Вот как Эдвард Люттвак описывает ситуацию после распада СССР: «Именно взаимосвязанная мощь США и СССР служила третьим сторонам источником их собственной независимости и подъема. Немногочисленные союзники СССР могли торговаться с ним, чтобы заручиться его помощью, потому что они были полезны в борьбе Советского Союза против мощи Америки. Большие числом американские союзники боялись СССР, и все же именно из-за советской мощи США должны были полагаться на их сотрудничество. Но теперь, когда Советского Союза больше нет, нет и никакого равновесия. Есть лишь многомерное американское верховенство, не знающее никаких прецедентов во всей истории человечества, и оно нуждается только в глобальной стратегии усиления мощи, работающей исключительно на успех США и сурово угнетающей всех окружающих»[17].

Значительная часть работ Эдварда Люттвака в период 1990 – начала 2000-х годов была в той или иной степени посвящена именно предостережению Америки от демонстрации своего могущества, как экономического, так и политического, и тем более от демонстрации и применения своей военной силы. Он предупреждает коллег о том, что из-за своих чрезмерных амбиций Америка может потерять очень многое: «вся суперструктура западных и мировых институций, созданная Соединенными Штатами в основном по своему образу и подобию и с большими затратами поддерживаемая ими в течение полувека, будет все меньше и меньше служить американским целям. Уже одно это наказание способно перевесить любое возрастание могущества, которого можно достичь на первых порах, предвосхитив реакцию благодаря связной стратегии и последовательной политике. Создание коалиций против США вовсе не нуждается в военном измерении для того, чтобы оказаться болезненно эффективным. Различные антиамериканские дипломатические коалиции с переменным членством, <…> меры торгового противодействия, <…>, а также любые формы культурного отторжения остаются технически вполне возможными. Все это способно причинить тяжкий, притом кумулятивный ущерб американским интересам и без всякой военной угрозы, не говоря уже о каком-либо применении силы»*.

Другая проблема или угроза, обсуждаемая Люттваком в эти годы, также была посвящена опьянению Запада своей общей победой: в данном случае победой капитализма над коммунизмом. Это привело к тому, что в среде западных элит усилились установки на радикализацию либерализма и стремление к полнейшему освобождению капитала от всех связывающих его уз. Данной теме посвящены такие книги, как “Turbocapitalism” и “The Endangered American Dream”. Можно предположить, что последствия этих великих планов, вернее, их реализации и привели нас к тому структурному экономическому кризису, из которого мировая экономика не может выйти в течение уже почти 10 лет. И кстати, возвышение Китая также является следствием или проявлением той динамики международных отношений, которой был охвачен мир после крушения коммунизма.