Возвышение Коли Ноликова

На чтениях Ноликов свел знакомство со многими редакторами. Наметилось издание второй книжки. Официальный разговор у Коли с редактором состоялся уже в кабинете последнего. Редактора звали Филипп Робертович Топоров, был он человек жесткий и носил тяжелые роговые очки, чтобы походить одновременно на фантаста 70-тых годов и на ученого из области ядерной физики. Коля принес ему готовый уже роман "Неспешный отрок" о ленивом подростке, случайно повстречавшем в парке разбившийся космический корабль, откуда выползла прекрасная незнакомка и попросила помощи — конечно, на инопланетном языке. Отрок, четко понимая, что вызывать пожарников нельзя, отводит космонавтку к себе домой, учит языку, показывает город и тратит все свои сбережения на покупку деталей для починки тарелки. В первоначальном варианте романа отрок встретил девушку, потерявшую память, проводил ее в карете скорой помощи в психбольницу, а потом вызволил оттуда и приютил у себя дома. Там, в мирной обстановке, а также после посещений кино и парков девушка постепенно обретает память.

Настя влюбляется в героя, но с памятью к ней приходят воспоминания о женихе! Она разрывается между двумя, но герой благородно отходит в сторону. Счастье Насти для него выше собственных чувств. Настя вначале возвращается к жениху, по потом осознаёт, что герой принес в жертву свою любовь.

Редактор положил руку на стопку бумаги:

— Я публикую только идеальные романы. Здесь лежит как раз такой. Главный герой, химик по имени Стас, нашел формулу стирального порошка, которая может изменить эту отрасль. Но за Стасом начинает охотиться мафия и не только они! Нанятая фармакологической корпорацией девушка-снайпер Ольга тоже ищет Стаса, чтобы убить его и завладеть формулой. Но по ходу развития сюжета Ольга влюбляется в Стаса и вместе они противостоят мафии.

— А что вы скажете о моем произведении? — спросил Коля.

— Я привел вам пример. Если вы согласны у нас печататься, роман придется переделывать. Я изложу пожелания в письменной форме, приходите на следующей неделе. Нет, послезавтра.

Коля сглотнул слюну и произнес:

— А например, какие пожелания?

— За героиней, за инопланетянкой вашей, начинает охотиться мафия. И спецслужбы. А героя надо назвать Стасом. Стас — хорошее имя. И еще — пусть в вашего отрока будет борода. Мы назовем роман "Брадатый отрок"!

— Но ведь он молод…

— Ничего, пусть у него будет, знаете, эта козлоподобная бородка, рыжая такая.

Коля шел домой, а перед глазами у него стеной стояла правка. Листы бумаги, буквы, резкое щелканье пишмашинки. Надо потрудиться для будущего. Там, в будущем — и послушные редакторы, ловящие каждое его слово, и раздача автографов в книжных магазинах, и даже полное прижизненное собрание сочинений, переиздающееся из года в год.

Глава 7, Светопись

1

После пар Валя отправилась домой к одногруппнице Жене, за двумя нужными для учебы книжками. Поехали на трамвае, а он сломался. Запахло горелой техникой. Дальше пошли на своих двух, до Суздальской, длинной и сонной улицы. Потом свернули на другую, и между рослыми тополями подошли к трехэтажному кирпичному дому, где жила Женя. Рядом — такие и ниже, развалюхи.

В единственном парадном — сыро, исписаны царапинами стены. Слова, слова, слова и рисунки. Поднялись на второй. Женя открыла обшарпанную дверь. Долгий коридор, с потолка свисает лампочка без абажура, желтая. Тускло, унылые обои, зеркало над полочкой, а под нею выставлена обувь. Валя сняла рюкзак с плеча.

— Можешь не разуваться, — сказала Женя. У Вали от души отлегло. Она видела страшные тапки, припасенные, как она думала, для гостей. Но тапки обула сама Женя. Надо же, а на людях одевается чисто и опрятно.

— Хочешь чаю попить? — предложила Женя. Пока Валя раздумывала, в коридор вошел молодой человек, одетый в синюю куртку-пуховик и тапочки. Он надувал щеки и похлопывал себя по бокам. Судя по прическе, стригли его домашние умельцы. Шел он короткими шажками, что вкупе с кучеватой большой курткой придавало ему вид утки, готовящейся войти в воду.

— Это мой брат Ваня, — Женя указала на него.

— Ваня, — сказал тот и протянул руку. Валя нехотя пожала. Рука оказалась сухая и шершавая.

— Холодно чертовски, — сообщил Ваня, — Как там погодка-то на улице?

— Теплынь, бабье лето, — ответила Женя.

— А то синоптики пугают, что дождь будет. А нет дождя, — и Ваня вопросительно посмотрел на Валю.

— Да, — нашлась она.

Ваня медленно повернулся и уплыл куда-то в комнату.

— Идем на кухню, — пригласила Женя.

Кухня была под стать коридору, только еще страшнее. На стенах около плиты чернели подтеки. Между конфорками там, где должно быть бело, лежал коричневым слоем вековой жир. Духовка была полуоткрыта и чудилось, что оттуда сейчас выглянет огромный таракан. Потолок весь в цяточках. Вале даже показалось, что кто-то бросал в него наслюнявленные, обмакнутые в мел спички — но следы преступления пытались уничтожить. В углу трясся от старости пузатый холодильник. Одна его сторона была в наклейках и записках. На некоторых Валя разглядела стишки, но не смогла прочитать — далеко.