Возвышенное. После падения. Краткая история общего чувства

Потреблять на языке политической экономии относится как будто к производству, нечто производится для того, чтобы оно было потреблено. Но сама структура акта потребления не вскрывается в этой базовой экономии, скорее ее надо сначала просмотреть на уровне структуры соотношения первоначальных принципов существования. Известна оппозиция между «быть» и «обладать». Быть – это не обладать, или обладать – это не быть. Сам акт обладания есть условие существования, я обладаю, следовательно, я существую. Обладание предполагает более изначальное существование, которое полностью определяется обладанием, если только мы не дифференцируем самообладание. Обладание субъективно, а вот существование, само значение быть, десубъективно. Быть не значит обладать, но обладать значит уже быть. Второе надстраивается над первым как символ индивидуации.

Деление на вкусовые «я». Есть некое существо (un être), эго-существо или такое преобразование природы самого рассказчика, которое позволяет ему попадать во вневременные ниши и там наслаждаться чистым ви´дением книги (совершенным произведением). И это существо нечеловеческое, т. е. оно не принадлежит собственному времени, это существо, которое Пруст называет подлинным «я», живет в тех, кто стремится его обрести или готов на все, чтобы им овладеть. Но самое поразительное, что вся материя воспоминания совершенно отделена, я бы даже сказал, демаркирована по границе, отделяющей удовольствие воспоминания (радость, блаженство, наслаждение и т. п.) от того, что вспоминается. Порой это кажется совершенно невероятным, когда буквально каждое движение в настоящем создает вокруг себя круг, завихрение подымающихся частичек-ощущений, которые, как оказывается, сразу же – одним мгновением – связывают нас с прошлым и в конце концов в зависимости от интенсивности воспоминания освобождают нас для созерцания картин идеального Времени. И все-таки как отнестись к этому нескончаемо возникающему существу этих ощущений? Рефлексивный, метафизический план Пруста помогает в этом расследовании. Ощущение соотносится с тем именно существом, которое рождается именно для восприятия именно этого ощущения. Вся протяженность чувствования, которую мы называем жизнью, или прижизненным архивом, Прустом определяется из этих бесконечных серий существ – ощущений – воспоминаний. Есть след, но след есть и возможен только в момент своего стирания, т. е. он воспринимается в качестве следа, когда динамизирует множество других следов, исчезая в них безвозвратно. И это мельчайшее существо Пруст называет малым Я, т. е. за ним есть какая-то вечная обреченность исчезновения и гибели. Эти малые Я, эти существа вкуса, взгляда, шага, жеста, позы – существа, что сопровождают все ощущения, словно без них нельзя вообще ничего воспринять от имени единственного и единого Я. Есть только малые я-ощущения, из которых не извлечь бесконечно большого Я, которое разом, подобно божеству, охватило бы все, что уже есть, было и будет. Следовательно, это натуральное Я, скрыто образующее мельчайшее Эго всевозможных ощущений, не принадлежит картезианской Я-конструкции. Достаточно ли будет привести свидетельства этой Я-функции? Достаточно ли будет определить это существо в каких-то границах, а то оно и так пугает своей бесконечной повторяемостью и вездесущностью, словно «Поиски» только и нужны для того, чтобы опознать все «существа», какие только вам попадаются, и соотнести их с вымышленными персонажами, а соотнести – значит наделить последних душой?.. Итак, «существо» – это душа. «Поиски» – это комедия душ. А что же душа? Не мельчайшая ли это форма для сохранения ощущений жизни? Ведь ощущение не только воспринимается, но и принимает постоянную форму души, т. е. существо, которое живет ощущениями, есть некая форма, в которую заключают ощущения, которые будут принадлежать только ей одной. Еще шаг. Как же сообщаются эти существа, если те ощущения, которые они в себе сохраняют, не могут быть транслированы, переданы или смешаны с другими пакетами ощущений? Форма эта, безусловно, закрытая. Может быть, если перечитать тезисы «Монадологии» Лейбница, мы найдем опору. Если это форма монады, то тогда совершенно понятно, что эта форма закрыта, также понятно, что монада «без окон и дверей», т. е. коммуникация, возможна не на основе событийного порядка ощущений, а только на том уровне, где, преломляясь определенным образом, два ощущения вступают в единое время. Чистое Время равно Трансценденции.

4. Логика падения. Политика эстетического в эпоху постмодерна

4.1. Определить возвышенное. Семейство терминов