Впечатление. Восходящее солнце (СИ)

— Нужно попросить Девида написать письмо или, не знаю, видеообращение, — Лютер привалился к стене. — Когда мы заберём Клауса и запрём в том доме, думаете он нас слушать будет? А с этим письмом, — он пожал плечами. — Будет не менее больно, но это будут слова Девида. Может быть, он сможет за них ухватиться?

Пятый выгнул бровь:

— Что, думаешь, его подкупит старое доброе «Дейв бы хотел, чтобы ты справился»? Или, может, пусть Дейв напишет целую серию писем, чтобы я ему их выдавал за хорошее поведение? — он ухмыльнулся и мотнул головой. Посмотрел на Лютера. — Прости громила, я просто устал. Много всего происходит в последнее время. Может, письмо и не такая плохая идея.

— Старое доброе «Дейв бы хотел» не сработает, если он услышит это от нас. — понимающе улыбнулся Лютер. — И если у Девида получится убедить Клауса призвать его, то, возможно, будет шанс хотя бы выиграть время.

Эллисон подняла руку и сжала ладонь Лютера в своей:

— Стоит попробовать. Других идей у нас всё равно пока нет.

В тишине мерно стучала секундная стрелка часов, а из комнаты раздался взрыв смеха.

— Пятый, — Ваня замялась, голос дрогнул. — Что, если у нас не получится? — она тревожно посмотрела на брата.

Пятый отставил кружку и скрестил руки на груди, представляя себе, что будет, если он не справится и всё потеряет.

Снова.

И как больно будет падать сейчас, когда он сам видел мир таким ярким и так сильно наслаждался жизнью.

— Со мной? Я справлялся и не с таким, — он криво улыбнулся. Ничего хорошего, правда, эта улыбка не предвещала — горькая, натянутая гримаса. Потом пожал плечами: — Миранда обо мне позаботится, сестрица. Она меня знает. Она знает, что делать, — он моргнул и качнул головой снова: — Я не хочу об этом думать.

Все замолкли. Потом Диего вдруг поднялся и молча обнял Пятого. По-братски стукнул кулаком по спине и, отстранившись, потянул носом.

— Значит, у нас всего неделя, чтобы всё организовать. У тебя, конечно, по большей части.

— Как хорошо, что я профессиональный путешественник во времени, правда? — Пятый развёл руками. — Ещё какие-нибудь предложения будут, чтобы не возвращаться к этому ещё раз пять?

Они переглянулись.

— Пока никаких, — сказал Лютер. — Но, если появится ценная мысль, попросим Клауса вызвать тебя. Ну, чтобы додать советов в отношениях.

Пятый кивнул, залпом допил свой кофе и тут же вернулся в гостиную.

— Клаус, Дейв. Я ухожу, — он повысил голос и подобрал чемодан. — У нас с Мирандой важная встреча.

— Ща-ща-ща, секунду-минуту! — Клаус, всё ещё смеющийся, выскочил из спальни. Обернулся в сторону кухни, потом посмотрел на Пятого: — Уже закончили? Продуктивно почирикали?

— Да, вполне, — Пятый ухмыльнулся. — Диего даёт просто гениальные советы, никогда его не слушай.

Клаус обнял Пятого, а Дейв на прощание коротко кивнул:

— До встречи.

— Привет Миранде и обними от меня Лайлу! — Клаус спешно удалился на балкон, заросший зеленью. Поверить было сложно, что ещё недавно Дейв там пинал кадки. — Обязательно передай!

— Передам. Лайле тоже, как увижу. У неё там личная жизнь во всю цветёт, видимся только на работе, — бросил Пятый. Кивнул Дейву, щёлкнул застёжкой и исчез.

Ферма была ухоженной. Красные домики с зелёной крышей, кукурузное поле через дорогу и несколько загончиков — для овец и птицы. Они прибыли утром. Пятый с небольшим опозданием и уставший, после долгой беседы с братьями и сёстрами. Миранда стояла на присыпанной гравием дорожке, в солнечных очках и чёрном тренче. Она перехватила Пятого за локоть, и вместе они взбежали по ступенькам на крыльцо, где их встретила суетливая пожилая домоправительница в джинсовом комбинезоне и со следами вселенской усталости на лице. Она провела им экскурсию, показав каждый уголок и даже попыталась вручить Миранде бухгалтерскую книгу.

Оказалось, что ферма не на задворках Франции, а затерялась где-то в Германии и принадлежала семье Мимингер. Домоправительница, фрау Губерман, несколько раз заметила, как сильно Миранда похожа на свою прабабку, пропавшую после войны.

Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что Мимингер — это фамилия Миранды. От этого озарения Пятый чуть не забыл, как дышать.

Здесь было солнечно и тепло. Вечером, после ужина, фрау Губерман вынесла на террасу штрудель, вишнёвый пирог и кофейник. Миранда курила, глядя ему в спину, а сам Пятый опёрся о перила и прикрыл глаза, вслушиваясь в шуршание кукурузы и лай овчарки.

— Ты не говорила, что ты самая настоящая фрау с фермы, — с усмешкой заметил он, подставляя лицо прохладному ветру.

— Как-то к слову не приходилось.

— И никогда не говорила, что пережила Вторую мировую.

— Я не люблю об этом говорить, Номер Пять.

Пятый развернулся и сел напротив неё. Деревянный стул жалобно скрипнул.

— Ты сможешь предупредить фрау Губерман и остальных, что за Клаусом нужен будет постоянный надзор? Я, конечно, всё время здесь буду, но… Думаешь, здесь ему будет хорошо?

— Думаю, да. А каково тебе здесь будет, Пятый? — Миранда потянулась к кофейнику и долила ему кофе.

— В каком смысле?