Читаем Впечатления полностью

Спешила утром на остановку, проходя мимо двухэтажного дома, покрытого сайдингом после капитального ремонта, услышала не то плач, не то вой, не то стон. Думаю, наверное, что-то случилось и, может быть надо вызвать скорую помощь. Подхожу ближе. Под козырьком перед входной дверью в подъезд стоит старушка в платке, из-под куртки — длинный домашний фланелевый халат, и громко хнычет, но слёз нет. Спрашиваю, мол у вас что-то болит, вызвать скорую? Она продолжает хныкать, потом отвечает:

— Мне скучно.

Я даже опешила, никак не ожидала подобного ответа. А старушка продолжает хныкать и стонать, переходя на вой. Вокруг никого.

— Все на работу ушли, — говорю ей, — я тоже спешу, не печальтесь. Надо идти работать, ничего не поделаешь. Посмотрите, погода хорошая, птички поют, — она примолкла и продолжала сидеть тихо, когда я уходила от неё.

Недели через три-четыре, иду в воскресенье опять мимо того дома и опять слышу тот же не то вой, не то плач, не то стон. Думаю, опять эта бабуля скучает. Неподалёку от дома расположены мусорные контейнеры и, выбросив мусор оттуда отходит с ведром пожилая, но бодрая женщина и, словно и нет никакого плача-воя-стона направилась в противоположную сторону. Меня это несколько удивило, что она не обратила внимания. Снова подхожу к бабуле. Погода жаркая, безветренная и старушка сидит на лавочке под козырьком над входом, за ней открыта дверь в подъезд. Бабуля в халатике, из-под которого опускается на синтетические осенние сапоги грязноватая ночная рубашка. От старушки исходит своеобразный запах. Я снова задаю те же вопросы:

— Что случилось? Может быть, вызвать скорую помощь?

— Нет, да ну их… я плохо слышу, — и продолжает громко хныкать.

Мимо идёт лысоватый мужчина, лет под пятьдесят, прогуливает собаку и прислушивается. Бабуля опять хнычет.

Из подъезда выходит молодая женщина в домашнем халате, подходит к старушке и начинает отчитывать:

— Что ты дверь открыла, хочешь спалить домофон? Соседи потребуют ремонтировать дверь, — старушка то ли не совеем понимает о чём речь, то ли ещё по какой причине тем временем перебирает что-то на своём одеянии, на шеи на верёвочках висят крестик, похоже не серебряный и два ключа к домофону.

Я смотрю то на одну, то на другую, у них явно есть сходство: у обеих карие глаза, тёмные волосы, и профиль носа немного волнообразен и длинноват.

— Вы её родственница? — обращаюсь к молодой.

— Да.

Вот как, а я думала, что бабуля одинокая.

— А почему от неё пахнет мочой? — сдерживаю своё возмущение, и стараюсь, чтобы вопрос не прозвучал упрёком.

— У неё опущение матки, а мыться не хочет.

— Она болеет деменцией?

— Не знаю, чем болеет. Психиатр сказал, что это характер, эгоизм. Она как увидит людей, так начинает кричать, привлекает внимание… Чего ты в своей комнате не сидишь? — обращается в старушке.

— Там Димка спит.

— Димка, это кот, — поясняет мне молодая. — Пошли домой.

Старушка молча, нехотя, встала и, волоча ноги в сапогах, вошла в подъезд…

* * *

Сегодня ехала с работы, как обычно в последнее время на автобусе и думала о том, как прошёл день и, что надо бы дома сделать. День для августа на удивление жаркий. Кондиционер в автобусе как частенько бывает, не работал, а от приоткрытых люков в потолке дуновение слабое. Вдруг ощутила странный и неприятный запах. Посмотрела на тех, кто сидел напротив меня, чтобы удостовериться, не показалось ли мне и понять, откуда исходит. Пожилая женщина пренебрежительно скривилась и даже негодующе, стала шептать что-то своей соседке. Та закрыла нос рукой и широко открыла глаза от возмущения. Я посмотрела в сторону их враждебно-презрительных взглядов. Чуть подальше от меня стоял мужчина, точнее старик и что-то искал или перекладывал в сумках. Именно от него и шёл этот запах, но на бомжа не похож и одежда у него опрятная и почти чистая.

Когда освободилось место на откидном сиденье, старик перешёл и уселся. Рядом две девушки сдержанно хихикали. Может быть, о чём-то своём, а, может быть, над ним, потому что ими стал ощущаться тот запах, который в какой-то степени удалился от нас.

С первого взгляда на его лицо сразу видно, что человек больной. Что-то у него было со ртом. Он или был приоткрыт и оттуда торчал толстый язык или то закрывал рот, то открывал и оттуда вываливался большой язык, а старик, будто его прятал или просто хотел закрыть рот, но не выходило.

Старый и больной человек. И возможно, не мог себя хорошенько обслужить, помыть и постирать… А люди вокруг не испытывают совершенно никакого сочувствия.

22 августа 2017 г.

Вальс влюблённых

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза
Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза
Добро не оставляйте на потом
Добро не оставляйте на потом

Матильда, матриарх семьи Кабрелли, с юности была резкой и уверенной в себе. Но она никогда не рассказывала родным об истории своей матери. На закате жизни она понимает, что время пришло и история незаурядной женщины, какой была ее мать Доменика, не должна уйти в небытие…Доменика росла в прибрежном Виареджо, маленьком провинциальном городке, с детства она выделялась среди сверстников – свободолюбием, умом и желанием вырваться из традиционной канвы, уготованной для женщины. Выучившись на медсестру, она планирует связать свою жизнь с медициной. Но и ее планы, и жизнь всей Европы разрушены подступающей войной. Судьба Доменики окажется связана с Шотландией, с морским капитаном Джоном Мак-Викарсом, но сердце ее по-прежнему принадлежит Италии и любимому Виареджо.Удивительно насыщенный роман, в основе которого лежит реальная история, рассказывающий не только о жизни итальянской семьи, но и о судьбе британских итальянцев, которые во Вторую мировую войну оказались париями, отвергнутыми новой родиной.Семейная сага, исторический роман, пейзажи тосканского побережья и прекрасные герои – новый роман Адрианы Трижиани, автора «Жены башмачника», гарантирует настоящее погружение в удивительную, очень красивую и не самую обычную историю, охватывающую почти весь двадцатый век.

Адриана Трижиани

Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза