Вперед, Команданте!

– Герб наш на стене – по названию. Мы ведь только в разговоре «архангелы», а официально надо было что-то менее религиозное, и чтоб «Россия – Италия». Вот и придумали: «Рим 3». Нижняя красная полоса с зубцом символизирует кремлевскую стену, над ней белое и зеленое пополам. У дружественных к нам ленинградцев – клуб «Аврора», золотой трехтрубный силуэт на бело-синем фоне. Считается, если клуб эмблему завел, то это как претензия на вступление в ряды серьезных байкеров, уважаемых всеми. Хотя даже у «махновцев» не у всех есть знак, «1 %» в ромбе – что нас вот столько, но мы есть. Ну и среди них тоже нормальные ребята встречаются иногда.

– Матчасть, ну сам видишь. И наша, и немецкая, и итальянская, и чешская – на любителя. Наша все ж предпочтительнее – с запчастями чуть легче. Хотя и от камрадов добра тоже навалом. Ну и бывает, заключаем с заводом, с тем же Ижмашем, или из Подольска, договор на испытания новой модели – какие выявятся замечания и недостатки. Из новых Минский завод хорошие машины делает, а вот львовские плохи, с ними лишь по городу ездить. Еще «ковровцы» у нас известны – но лишь как «мой самый первый», потому что самый дешевый и легкий, но по сути как мопед. Если желаешь, мы тебе нашу коллекцию покажем – там такое увидишь, что даже в Политехническом музее нет. А сколько всего через наши руки проходило… Мы ведь не только клуб, но и авто- и моторемонт – там, снаружи. Нас вся мотоциклетная Москва знает – и обращаются, когда надо. И те, кто сами ездят, в клубах не состоя, – и клубы победнее, у кого такой базы нет.

– Соревнования? Бывают. И не только гонки. Но и – проехать там, где, казалось бы, и пешком не пройдешь. Хотя это рисково – и лишь для очень умеющих.

– Мотороллеры? Тут тебе сначала про экипировку надо рассказать. Вот есть «малый» мотокостюм – это то, что на мне: куртка из «чертовой кожи», поначалу это американские летчицкие были, теперь и наши научились делать. И все – шлем постоянно не носишь, к седлу пристегиваешь, когда на стоянке, ну еще в дождь и грязь можно на ноги краги из той же кожи быстро нацепить, опять же, исключительно в седле. Этого хватает, чтоб ездить по городу и рядом – и что немаловажно, в таком прикиде вполне допустимо хоть в «Метрополь», хоть в консерваторию. А «полный» костюм – это уже кожаный комбез, или к такой куртке еще и штаны, да с жесткими наколенниками – и при падении спасают, чтоб ногу не покалечить, и технику чинить удобно в полевых условиях. Однако в таком виде в культурное заведение даже для парней считается не комильфо – а для девушек тем более: вот, даже наша Инночка решила переодеться, а ведь здесь в зале все свои. Потому девушки предпочитают, если по городу ехать, да еще надо в какое приличное учреждение зайти, то на мотороллере, его и в юбке вести не проблема. А «Веспу» в Москве купить даже проще – спрос на них меньше, чем на мотоциклы.

Сеньора Смоленцева слушала и молчала. И лишь спросила, когда разговор чуть поутих:

– Сеньор Гевара, у себя дома вы танцевали танго?

Конечно же, танцевал. Представитель «золотой молодежи» Аргентины, принадлежавший к одной из старейших и знатных аристократических семей (притом и весьма богатой, стараниями дона Педро), да еще прославившийся своим романтическим путешествием на мотоцикле, а после еще и поездкой в бунтующую Гватемалу – не мог не быть вхож в лучшие дома Буэнос-Айреса. Где на светских мероприятиях танго был столь же обязателен и популярен, как в Европе вальс.

Лючия обернулась к парням за соседним столиком, что-то тихо им сказала. Двое сразу вскочили и почти бегом направились к эстраде, там уже был готов магнитофон, надо было лишь сменить катушку с пленкой. И вот зазвучала музыка аргентинского танго.

– Сеньор Гевара, вы меня пригласите?

Сочту за честь, сеньора Смоленцева. Но… вы знаете, что такое танцевать танго с мужчиной для репутации благонравной сеньориты, а тем более замужней сеньоры?

– Я слышала о том. Но мы не в Аргентине, а в России. И здесь полный зал, как бы сказали раньше, благородных свидетелей, который подтвердят мое пристойное поведение перед моим мужем. Я прошу от вас всего лишь помощь учителя – давно мечтала научиться танцевать настоящее танго. Вы дадите мне урок – ну а я после обучу своих подруг.

Что ж, если дама просит… Мог ли Эрнесто Гевара мечтать, что будет танцевать с «самой Лючией»? Она сняла шляпу с вуалью – отколола от прически, положила на стул. И они вдвоем вышли на пустое пространство, других пар не нашлось, все предпочли роль зрителей. Сеньора Смоленцева явно не танцевала танго прежде – но похоже, что знала сам рисунок (слышала от кого-то или видела в кино), и была на удивление ловкой, гибкой и пластичной, с хорошим чувством ритма и музыкальным слухом. Потому нельзя было сказать, по уже знакомой Геваре русской пословице, что «первая лепешка в комок».