Вперед, конюшня!

Я с энтузиазмом неофита отправился на служебной "осе" исследовать эту галактическую клоаку, но быстро понял, что занятия скучнее и вонючей не было, наверно, с момента Большого Взрыва и образования Вселенной. У полей орошения Гончих Псов меня встретил и сопровождал угрюмый полупьяный механик с песьей головой - не Гончий, не борзой, а сенбернар, что ли,я еще плохо разбирался в национальных различиях местных аборигенов,- короче, кобель по имени Кудла.

Его скафандр был расписан эротическими, переходящими в порно, картинками, изображавшими всякие позы и способы собачьих случек; из-за подобных веселых картинок не поздоровилось бы любому нормальному гражданину; но этот механик Кудла был явно ненормальный - что называется, местный сумасшедший; он вечно сидел на дебаркадере, с наслаждением вдыхал миазмы от полей орошения, болтал ногами в мировом пространстве и громко комментировал каждого проходящего и пролетающего,- за что часто получал по морде, потому что в темноте не разбирали, сумасшедший он или нет.

Пока я замерял рулеткой кривизну деформированного участка, механик Кудла держал миллиметровую вешку, сплевывал в коллектор и бубнил, что он сто лет здесь в дерьме собачьем, но такого извержения еще не видел! Все химические элементы летели вверх тормашками! И зря охры из Охраны Среды завели уголовное дело на его друга главного ассенизатора Васьвася - во всем этом катаклизме виноват не Васьвась, а потусторонние бесы, которые, значит, поставили с той стороны на выходе кляп или еще что похуже - насос, чтобы все наше дерьмо пошло к нам обратно; вот вам и пожалуйста, не иначе как вообще. Пусть пацан (то есть, я) так и передаст по начальству: с бесами надо находить общий язык. Вы такие, мы другие, но жить можно дружно, верно?

"Не стой над душой, дядя",- ответил я и прицелился объективом в особо причудливый пространственновременной завиток, но не успел его зафиксировать,п-в-завиток тут же дрогнул и распрямился, а я, хотя и соблюдал все правила техники безопасности, инстинктивно пригнулся и отпрянул в сторону от этой гравитационной плети.

"Не боись, не убьет,- насмешливо успокоил меня механик Кудла.- Если не по голове, то не убьет. А искалечить - искалечит".

Я огляделся. Ремонтные работы здесь шли полным ходом - неподалеку бригада проходчиков выравнивала силовой бугор поверхностного искривленного слоя - многих трудов стоит накрывать такие бугры рифленым псевдо-пространственным фильтром и укатывать их силовым катком.

"Эй, работнички! - крикнул я.- Концы обрежьте! Торчат!" - "А пошел ты к бесам!" - был ответ.

Я забрался в "осу" и вернулся в Планетарий. Там я внимательно вчитался в приказ об эвакуации Гончих Псов, ознакомился с санкцией прокурора и с ордером на арест ассенизатора Васьвася и отправился на чердак в Заоблачный кабинет на прием к бригадному дженералю с полной властью, заранее зная, что меня не примут,- "а ты кто такой?" - спросит старая прокуренная миссис Браунинг и даже не сочтет нужным докладывать дженералю Гу-Сину о каком-то сантехнике Бел Аморе. Поэтому следовало действовать нагло. Лифт вынес меня на последний этаж. Выше торчал только громоотвод в облаках.

"Я к дженералю",- небрежно бросил я и, не глядя на миссис Браунинг, уверенно направился к двери Заоблачного кабинета. Дернул. Заперто. Я мельком взглянул на секретаршу и забыл, зачем я сюда явился. Миссис Браунинг куда-то подевалась, а в предбаннике у дженераля Гу-Сина сидело существо страшной, как смерть, отталкивающей красоты из-за выбритого до зеркального блеска черепа. Лысые женщины все же напоминают о "memento mori". "Помни о смерти (лат.)" Парик лежал перед ней на столе, она проветривала голову; а моя голова стала пуста, как скворечник в декабре, все мысли разлетелись. Я топтался у закрытых дверей высокого кабинета и смотрел, как эта memento mori вяжет из тончайшей стальной проволоки какой-то свитер, наподобие кольчуги. Memento mori подняла глаза, отложила вязанье, надела парик - смертельные ассоциации без лысой женской головы приглушились, теперь можно было вспомнить и о "memento vivere" "Помпи о жизни (лат.)" Наконец я выдавил из себя: "А где миссис Браунинг?" "Вот что...- ответила Memento mori.- Уходи отсюда от греха подальше. Скоро вернется дженераль, а у тебя галстук не в тон рубашке".

Я повернулся "кру-угом!", спустился с облаков в свой сантехнический подвал и решил взять новую секретаршу измором. Надо сказать, что по молодости и зелености я перегибал палку и лез в самое пекло.

Но я храбро взялся за дело. Звали ее Афина. Каждый день недели она надевала новый парик - черный, каштановый, рыжий, седой, зеленый, голубой, красный и фиолетовый. Она печатала на пишущей машинке секретные приказы (дженераль не разрешал набирать их на компьютере), а в перерывах вязала знаменитые шестимерные самовязы из пуховой ноль-миллимикронной стали с колдовским заговором, которые не только пуленепробиваемы, но и лазеронепрожигаемы. Она отвергала шоколадное ассорти, махровые розы и даже брют.

На этих минах уже подорвались лучшие ловеласы Охраны Среды.