Вперед, русичи!

– Хорошо, – согласился Александр, – что знаю, таить не буду. Я уже рассказывал Надежде Дмитриевне, что машина времени задала нам много загадок. И одна из них та, что ее можно настроить более или менее точно на год, в котором хотелось бы побывать, но невозможно настроить на какое-то определенное место. И когда человек впервые отправляется в незнакомое время, нет возможности предсказать, в каком именно месте планеты он окажется. Хотя потом это место остается в памяти машины, и вернуться туда или попасть в эту точку места и времени может любой другой человек. Но чем определяется первоначальный выбор места машиной? Мы это долго не могли понять. В общем-то, не можем точно ответить на этот вопрос и сегодня. Хотя кое-что прояснилось. И сейчас мы знаем, что любого человека машина переносит во времени в то место, где на этот момент поблизости находится кто-либо из его родственников, предков.

Как вы сами понимаете, предков у каждого из нас в прошлых веках немало: и по материнской линии, и по отцовской, и по линиям бабушек, дедушек и прабабушек. Но вот почему выбор машины падает конкретно на того или иного родственника, пока непонятно, несмотря на все исследования наших ученых и специалистов. Каждое путешествие приближает нас к разгадке этой тайны. И твои незапланированные похождения, – посмотрел он на внимательно слушающего Павла, – тоже очень помогут нам в этом.

– Так это что получается, – не выдержал тот, – значит, и Ероха, и Гридя – мои родственники? Мои прапрапрадеды, что ли? Так, может, и Иван Грозный с Петром Первым тоже мои дедули?

– Может, и Амельян тоже, – рассмеялся Александр, – только не так все просто. Ведь совсем не обязательно, хотя и вполне вероятно, что твой предок именно тот человек, которого ты первым встретил, оказавшись в чужом времени. Так что вместо Ивана Грозного твоим предком вполне мог быть и любой из стражников, да и вообще очень много людей, которые находились не в подземелье, а над ним.

И ты знаешь, ведь библиотека Ивана Грозного так до сих пор и не найдена, даже веских подтверждений ее существования нет. Так что даже одно это свидетельство, доставленное тобой, произведет после моего доклада сенсацию. И теперь, по твоим следам, в этой библиотеке смогут побывать наши специалисты, и не только определить место, где она находится, и снять копии, но, возможно, и вывезти ее всю. Ведь, судя по твоим словам, ходы замуровывались, и ты, возможно, один из последних, побывавших там.

Все уважительно посмотрели на Павла, а Вадик не мог сдержать разочарованного вздоха. Нет, он не завидовал тому, что находку сделал другой, просто как бы проще было держать ответ за самовольство, если бы он сам что-либо нашел. Тогда бы дома и ругали меньше.

– И это не одна твоя находка, – продолжил Александр, – меня очень заинтересовал твой рассказ о русских моряках на тихоокеанском острове. Я, может быть, не очень подробно, но помню, что путь этого корабля, который ты, к счастью, хорошо запомнил со слов капитана, в точности повторяет маршрут другого русского шлюпа – «Диана», не слышал о таком?

Павел недоуменно пожал плечами.

– Это первый русский шлюп, построенный самими россиянами, а не купленный за рубежом, который под командованием Василия Михайловича Головина совершил кругосветное путешествие из Кронштадта на Дальний Восток. И вот что интересно, он повторил, судя по твоему рассказу, тот же самый путь и бросал якорь у того же самого острова, что и твои знакомые моряки, и Кук, еще раньше. И в отличие от Кука островитяне встретили «Диану» очень радушно. Но «Диана» плавала значительно позже. Значит, возможно, что дружелюбие островитян и уважение к российскому флагу – это результат тех событий, свидетелем и участником которых ты волею случая стал. Только вот, насколько я знаю, никаких свидетельств об этом твоем корабле в истории не осталось. Конечно, плыл он с секретной миссией, но… – Александр замолчал.

– Но это значит, что они не доплыли? – Павел с ожиданием посмотрел на него.

– Скорее всего, – подтвердил Александр.

– Но как же… – Перед глазами Павла промелькнули лица Георгия Тихоновича, Семена, Юрия Александровича и других русских моряков, с которыми свела его судьба. – Они же должны были отремонтироваться, подлечиться, провизией запастись и доплыть, – горячо заговорил он.

– Море, – коротко ответил Александр, – скорее всего, и здесь наши историки, пройдя по твоим следам, откроют еще одну страницу славной истории России, скрытую от нас временем.

– Они доплыли, – вдруг убежденно сказал Павел, который не мог смириться с мыслью о гибели своих друзей. – Иначе не получается, – продолжал он горячо, – ведь на острове ни одного русского больше не было. А значит, среди них был и мой далекий предок. Но если он погиб, то тогда и я бы не появился на свет.

Александр лишь грустно улыбнулся в ответ на его горячую речь. Ему очень не хотелось разбивать веру паренька в том, что плаванье закончилось успешно. Но он все же сказал:

– Понимаешь, Павел, ведь моряки уходили в плаванье порой на годы, а на берегу оставались их жены, семьи, дети.