Вперед, русичи!

Наконец разбойнику надоела игра в прятки, и он спешился. Павел прекрасно понимал, что силы не равны, и подумывал уже о том, чтобы улучить момент и попробовать скрыться в лесу. Страх придавал ему сил, и он, петляя между деревьями, мог оторваться от преследователя. Во всяком случае, он считал, что это его единственный шанс.

Парень уже готов был привести задуманный план в исполнение, как с той стороны, где остался князь, раздался крик боли и отчаяния. Павел обернулся и увидел спешащего на выручку Троекурова, его соперник корчился на земле. Оставшийся в одиночестве разбойник реально оценил свои шансы. Выругавшись и бросив на Павла злобный взгляд, он вскочил в седло и поскакал прочь. Тяжело дыша, подбежал Алексей Борисович.

– Цел? – спросил он.

Павел лишь кивнул.

– Молодец! И спасибо тебе. Коли б не твоя стрельба, с нами бы уже сейчас расправились.

– Князь, давай-ка я лучше тебя перевяжу.

– А, ерунда, – махнул тот рукой, – пуля только кожу содрала, да и сабельный удар по касательной пришелся.

Только тут Павел заметил, что еще в одном месте разрублен сабельным ударом кафтан Троекурова. В крови была и щека, которую он распорол, падая с кареты.

– Так что, можно сказать, отделались легким испугом, – устало, но весело подмигнув парню, заключил князь. – А теперь давай побыстрее убираться отсюда.

– Значит, погоню все же организовали?

– Нет. Это не погоня была. Это была засада. Погони просто еще не могло быть, – ответил князь.

– А засада зачем?

– В этом мы после разберемся, случайно или не случайно среди бела дня здесь разбойники очутились. Сейчас быстрее поехали. Чем скорее доберемся до постоялого двора, тем лучше будет. Спокойнее.

Не заставляя еще раз повторять приглашение, Павел забрался внутрь кареты, уложил разбросанное оружие, попытался скрепить разорванную обивку и осмотрел магнитофон. Пластмассовый корпус в двух местах треснул от ударов, но работал, к удивлению, хорошо. Это радовало. Магнитофон еще мог пригодиться, и не только в этом веке, лишь бы батарейки не сели.

До постоялого двора добрались к вечеру без приключений. Быстро привели себя в порядок – стряхнули пыль, смыли кровь – и пошли в трактир. Расплачиваться было нечем, но князь быстро договорился с хозяином, и им подали обильный ужин. Проглотив изрядное количество различных блюд, они тяжело поднялись из-за стола и пошли в приготовленную для них комнату. Просить Троекурова ехать в ночь у Павла просто не повернулся язык. Да вряд ли он и сам был в состоянии немедленно отправляться в дорогу. Уставший и насытившийся организм требовал отдыха.

Несмотря на накопленную усталость, проснулись рано. Наскоро позавтракали, взяли немного провизии и пошли во двор. Отдохнувшие кони уже были запряжены в карету, а пробитая накануне Павлом задняя стенка заделана, обшивка зашита. Можно было отправляться в дорогу.

Путь был неблизким, но преодолели они его на этот раз без приключений. Когда впереди показались крепостные башни Пресбурга, сердце у Павла гулко забилось. Как-то отнесется государь к их возвращению, что еще предпримет, чтобы задержать кресло у себя? Ответы на эти вопросы он не знал, но во всем решил положиться на покровительство князя. За короткое время знакомства он с ним, несмотря на заметную разницу в возрасте, по-настоящему сдружился. Ему даже жаль было покидать его.

Когда заехали в крепость, часы на башне показывали пять часов пополудни. Троекуров направил запыленный экипаж с царским гербом на дверцах к государевым палатам.

«Вот он, ирод», – подумал Павел, увидев, как из дверей, с опаской глядя на появившийся экипаж, выскочил Меншиков. Что-то сказав страже, тот побежал в сторону конюшен. И тут же промчался верхом к выходу из крепости. Князь остановил карету и спустился на землю. Следом за ним, прихватив магнитофон, вышел и Павел.

– Пускать не велено, – перегородил им дорогу к дверям стражник.

– Доложи, что князь Троекуров прибыл.

– Никак не могу, государь в отлучке.

– Из офицеров есть кто-нибудь?

– Никак нет, все в походе.

– Так что ж нам, так на улице и торчать? Ты нас хоть в горницу допусти.

– Никак нет. Никого пущать не велено.

Павел с тревогой вслушивался в разговор. Он догадался, что приказ, скорее всего, отдал не Петр, а только что уехавший Меншиков. А куда, как не предупредить своего хозяина, помчался верный Алексашка. Вернется Петр, и неизвестно еще, как повернутся события. И он решился еще раз повторить уже использованный вариант с магнитофоном. Пока князь разговаривал со стражником, перемотал пленку и включил на полную громкость.

Услышав неожиданно раздавшийся гневный голос государя, стражник отскочил в сторону и вытянулся в струнку. Павел и князь беспрепятственно вошли в палаты и рассмеялись.

– Теперь он не скоро в себя придет, – сказал князь. – Хорошая штука этот твой магнитофон.

Павел, помня дорогу, быстро прошел в комнату, Троекуров не отставал. К своему облегчению, Павел увидел кресло на месте, оно было в полном порядке. Настроив его на следующий, восемнадцатый, век, включил машину, чем вывел князя из задумчивости.

– Может, государя дождешься, объяснишься?