Вперед в прошлое 2 (СИ)

— Неприятная дорога, — повторила она. — Один раз меня там ограбили. Нож к горлу — и прощайте, деньги и сережки.

Я вспомнил, что в те времена парням опасно было появляться в чужом районе. Наряду со многими пороками, в людях проснулся территориальный инстинкт. Получается, я ставлю на кон все заработанное плюс дедовы деньги. Придется воспользоваться бабушкиной сумочкой. Вряд ли, конечно, кто-то заподозрит, что у подростка на руках такая сумма, но все равно стремно.

— А автобус прямо туда и идет? Нигде шататься не надо? — уточнил я.

— Да. Но ты попробуй влезть, а потом с грузом протолкнуться.

— Спасибо. Груз будет небольшой.

Пожалуй, придется на автобусе, я не имею права рисковать. Был бы я один — другое дело.

Дед посмотрел на меня настороженно, будто оценивая мои шансы, но промолчал.

— Хочу пить шампанское, — ответил я на его немой вопрос. — Когда вырасту. А пока — на разведку.

Дед дал мне ключ от квартиры, потому что неизвестно было, кто из нас освободится первым.

Путь до пункта назначения занял два с половиной часа: я заехал на Таганку, забрал лекарство, за которое бабушка оставила аванс.

Большую часть времени ушло на ожидание 136-го автобуса и выживание среди людей с пустыми баулами и тележками. Паломничество челноков в торговую Мекку. Тут нужен глаз да глаз, наверняка щипачи ищут, чем поживиться.

И пофиг. Денег-то все равно при мне нет. Завтра будет свободный день, поеду вместе с дедом. Если, конечно, в этом будет смысл. А вечером, если я найду нужный товар по нужной цене, — домой.

И было там одно слово. И слово это — «если».

Вывалившись из автобуса вместе со всеми пассажирами и поправив перекошенную олимпийку, я огляделся и понял, куда мне нужно: вслед за челноками, потянувшимися в одну сторону, к приземистым строениям, мимо стоянки, залепленной автомобилями. Казалось, этот уже привычный базарный гул заглушает даже рев автомобилей на МКАДе.

Люди были везде. К каждому ангару прилеплялся ларек, который штурмовала толпа, и было не подступиться, чтобы посмотреть, что почем.

Внимание привлекла знакомая вывеска: «Шаурма». Почти такая же, как у нас на рынке! Живот заурчал, и я понял, что готов душу продать за вкус своего настоящего. К тому же в ларек, где продавали шаурму, тянулась очередь. Вон, подъехал «форд-скорпио» — крутейшая тачка по нынешним временам, у нас в городе будут на такую оборачиваться — оттуда вылез новый русский из анекдота: в малиновом пиджаке, с голдой и двумя телохранами, растолкал очередь, заказал себе порцию и сел в машину, оставив одного телохрана ждать, когда приготовят.

Значит, здесь не травят, и можно шикануть.

Каково же было мое разочарование, когда телохран получил шаурму — выскобленный батон, напичканный мясом, соусом и овощами. Блин, ну что мешает сделать нормальный лаваш⁈ И жрут же ведь, как будто так и надо.

Идите вы с такой шаурмой!

Итак, кофе красно-белый отечественный, где ты? Ау-у-у!

Я вошел на территорию складов, кишащую народом с баулами. Сквозь толпу пытались проехать машины оптовиков, сигналили, водитель «рафика» вылез и разогнал женщин с тележками пинками. У стен стояли продавцы всего — как и везде.

Здесь тоже возле каждого ангара стоял ларек с выставленным товаром, а над воротами или на воротах крупными буквами было написано, что есть: крупы, сахар, мука. Дальше — вино, водка, коньяк, импортные и отечественные. Тропические фрукты. Шоколад, конфеты, сладости. Кофе, чай, специи.

То, что нужно! Сперва поищу свой кофе, потом перепишу цены — вдруг (наверняка!) подвернется что интересное, чего нет у нас. А это продукты отечественного производства, которые в наше сложное время попросту не доезжают.

Наверное, дольше минуты я просачивался к ларьку. Когда это удалось, меня притиснули к нему, я задрал голову, изучая небогатый ассортимент: все типа импортное, но на деле расфасованное где-нибудь в подвале. И в основном растворимый кофе от десяти тысяч. Чай… Чая было больше, цены разнились, но записать их я не мог при всем желании. Во-первых, розничные цены были наклеены на образцах, оптовые — распечатаны в прайсе, висящем у самого окошка, куда не пролезть.

На войне проще.

Я осмотрел весь товар, убедился, что нужного кофе нет, и пошел дальше. Попытался протиснуться к шоколаду и конфетам, подумал-подумал и не стал вникать: сладости нельзя возить летом — поплывут.

Н-да, иначе я себе все представлял. Думал, что зайду на торговую площадь типа как в «Светофоре», там будут горы товара с ценниками и продавцы возле них. А вот получи трэшачка! Тут чтобы цены узнать, надо побороться.

Свой кофе я нашел только в третьем ларьке, и стоил он 8500 в розницу. Увидел его, и душа наполнилась светом, я стал просачиваться к прайсу на опт, но был слишком легким, и меня оттесняли. Наконец получилось, я грудью лег на прайс, отодвинулся и узрел цену: 6800. Джекпот!

— Опт — это сколько штук? — сунул я голову в окошко.

— Пак. Иди отсюда, мальчик. Не мешай.

— Я купить. Сколько в паке?

— Двадцать четыре штуки, — ответила продавщица, глядя на покупателя поверх моей головы. — Вам что?