Читаем Впереди - Берлин! полностью

Пришлось остановиться на итогах подготовки и задачах политотдела армии в Берлинской операции, ответить на заданные вопросы, послушать товарищей.

Выступал полковник Алексей Тимофеевич Слащев - бессменный руководитель наших пропагандистов. Его любили в частях. Как-то я слушал выступление Слащева о речи Ленина на III съезде комсомола. Прямо заслушался! "Очень хорошо вел беседу,- похвалил я его потом,- прямо как очевидец". Слащев смутился. "Да ведь, товарищ генерал, я из первых комсомольцев. Член ВЛКСМ с января девятнадцатого года. Это моя гордость". Мне было известно, что Слащев, в прошлом школьный учитель, перед войной уже преподавал философию в Московском университете и работал в аппарате ЦК партии. Войну он начал 22 июня, а уже в ноябре сорок первого года был награжден первым боевым орденом. "Как у вас Слащев? Боевой опыт приобрел?" - спрашивали меня иногда старшие начальники. "Да, - уверенно отвечал я. - Оперативен, дисциплинирован, человечен".

Последнее качество особенно помогало Алексею Тимофеевичу в работе.

Спокойно, деловито выступал лектор поарма Николай Никандрович Михайленко. Прекрасный был лектор! В частях меня нередко просили: "Пожалуйста, пришлите Михайленко с лекцией". Не было в нем этого лекторского скакания "галопом по Европам": любовно, вдумчиво готовил каждую тему. Раз мы предложили ему повышение. "Оставьте на месте, - попросил он, - люблю свое дело, близко оно мне". И, усмехнувшись, объяснил: "Привык к лекциям за годы работы в институте". Поражала нас научная добросовестность Михайленко: почти всегда носил томики философских и экономических трудов, как-то ухитрялся даже на фронте доставать их, следить за новой литературой. Где солдаты - там и была аудитория нашего лектора. На передовой - значит, шел на передовую. "Там же тебя не услышат!" - говорили ему. "Ничего, найду работу". Иногда над ним подшучивали: "Ну, зачем ты тут находишься, все записываешь?" - "Собираю материалы",- следовал ответ. Страсть Михайленко видеть все, быть везде, снискала у всех заслуженное уважение. Только после войны мы узнали, что это было не только качеством талантливого пропагандиста, но и наблюдательностью ученого: преподаватель Военно-политической академии имени Ленина Николай Никандрович Михайленко написал впоследствии научный труд: "Партийно-политическая работа в частях 1-й гвардейской танковой армии".

Но пока до диссертации было далеко, и будущий кандидат наук практически разрабатывал ее тезисы на совещании поарма:

- Листовку-молнию "передай по цепи". В Берлине не передашь: цепи не будет. Из квартала в квартал с листовками бегать не придется. Нужно сделать упор на живое общение пропагандиста с каждым отделением, с каждым экипажем и расчетом.

Уверенно вошел в работу политотдела деятельный С. А. Яценко, ставший заместителем начальника политотдела армии Журавлева. Сила Степана Афанасьевича заключалась в его слитности с армейским коллективом: никто из политотдельцев не чувствовал себя так естественно и свободно в танке, в роте автоматчиков, как Яценко. Последние дни он занимался восстановлением и укреплением партийных организаций армии.

- Примерно три четверти личного состава танковых батальонов, - докладывал Яценко, - коммунисты и комсомольцы. В Первой гвардейской танковой бригаде все экипажи полностью состоят из коммунистов и комсомольцев!

Сердце мое радовалось. Как возмужали наши партийные и комсомольские организации за последние месяцы боев! Ведь без их неутомимой, незаметной, трудно поддающейся учету работы по воспитанию войск невозможен успех боя. Ни днем, ни ночью, ни в сражении, ни в "спокойной" фронтовой обстановке не было отдыха партийным и комсомольским вожакам. Какие бы опытные военачальники ни стояли во главе армий, как бы тщательно ни разработали планы штабные офицеры, но в конечном счете для исхода операции, для победы была не менее важна партийно-политическая работа, проводившаяся в каждом взводе и экипаже.

Каждая минута была в те дни на вес золота, но для политотдела я никогда не жалел времени: старался поконкретнее ставить задачи и многому учился сам, выслушивая людей, которые через неделю должны были поднять солдат на штурм Берлина.

Зееловские высоты

Бронетранспортер прыгал на ухабах дороги, объезжая воронки, перегонял идущие к фронту машины. Апрель! Солнышко ласково припекало, и волнующий запах зелени чувствовался даже сквозь дым и гарь военной страды. Весна на Одере властно напоминала о себе, несла радость победы.

Наш путь, как и на Висле, лежал сейчас к командному пункту Василия Ивановича Чуйкова, куда вечером должен был прибыть Военный совет фронта. Времени в запасе оставалось порядочно, и мы воспользовались возможностью и заехали в передовые отряды. Как подготовились к боям Гусаковский с Темником?

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1
Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1

Настоящий сборник документов «Адмирал Ушаков» является вторым томом трехтомного издания документов о великом русском флотоводце. Во II том включены документы, относящиеся к деятельности Ф.Ф. Ушакова по освобождению Ионических островов — Цериго, Занте, Кефалония, о. св. Мавры и Корфу в период знаменитой Ионической кампании с января 1798 г. по июнь 1799 г. В сборник включены также документы, характеризующие деятельность Ф.Ф Ушакова по установлению республиканского правления на освобожденных островах. Документальный материал II тома систематизирован по следующим разделам: — 1. Деятельность Ф. Ф. Ушакова по приведению Черноморского флота в боевую готовность и крейсерство эскадры Ф. Ф. Ушакова в Черном море (январь 1798 г. — август 1798 г.). — 2. Начало военных действий объединенной русско-турецкой эскадры под командованием Ф. Ф. Ушакова по освобождению Ионических островов. Освобождение о. Цериго (август 1798 г. — октябрь 1798 г.). — 3.Военные действия эскадры Ф. Ф. Ушакова по освобождению островов Занте, Кефалония, св. Мавры и начало военных действий по освобождению о. Корфу (октябрь 1798 г. — конец ноября 1798 г.). — 4. Военные действия эскадры Ф. Ф. Ушакова по освобождению о. Корфу и деятельность Ф. Ф. Ушакова по организации республиканского правления на Ионических островах. Начало военных действий в Южной Италии (ноябрь 1798 г. — июнь 1799 г.).

авторов Коллектив

Биографии и Мемуары / Военная история