Впереди бездна, позади волки – 2. Змей

Новый день встретил их солнцем, играющем на мокрых камнях и листве. С долины поднимался с теплым ветром аромат разнотравья, а мимо пещеры проносились, жужжа, спешащие на работу пчёлы.

Впереди лежал путь в Эрз.

Урих был не в восторге.

— Не нравятся мне они.

— Кто?

— Эльфы. Друиды. Вся эта лесная шушера.

— Ну, ты тоже, Урих, тот ещё… благородный рыцарь… И про тебя можно всякое рассказать. Валет меня наядой пугал, а она вот помогла!

— Это тебе, величество, повезло. Очень повезло, поверь мне. Ты фартовый! Просто бабы тебя любят. Даже волшебные.

Урих со смехом вылетел из пещеры.

— Я сделаю кружок для разминки, и двинемся в путь!

Глава 3

Эрз был совсем не похож на южный Аглер, удивительно сочетающий сонную медлительность с горячей эмоциональностью. Нет, Эрз был другим. Километры, километры леса… Болота да топи с трясинами.

Туман в лесу и лес в тумане…

Эрз не мог похвастаться плодородными землями, зато он мог похвастаться своими магами и волшебниками.

К статью, лето здесь почти такое же теплое, как Иерхейме и можно не бояться околеть от холода, добираясь до второго Сигила. Только вот где этот Сигил?

— Старый дуб живёт тысячу лет… О чем говорила наяда? Наверняка это какая-то подсказка! — размышлял Ким, подбрасывая веточку в костёр, который они развели в лесу, перейдя границу.

— Да, думаю, она говорила о втором Сигиле… Вода питает Землю… Тебе нужен Главный Шаман. Он хранитель Великого Дуба. Это самый старый дуб в Эрзе. Они ему поклоняются.

— Дубу?

— Дубу. Я же говорю, они тут все полоумные.

— Ты очень категоричен, — усмехнулся Ким. — Каждый волен верить в то, что хочет.

За эти два дня совместного пути Урих увидел Кима в другом свете. И это был вовсе не свет от костра. Не так давно он гонялся за этим высокомерным мальчишкой, чтобы настучать ему по его благородному носу, а сейчас… Драконье нутро его чувствовало, что сейчас он должен быть с ним. И Урих никогда не сомневался в своих действиях. И никогда ни перед кем не оправдывался. Даже если в одну секунду менял своё мнение на противоположное.

Урих вспомнил вдруг недавнюю встречу, которая уже почти стёрлась из его памяти за ненадобностью, а сейчас вспыхнула яркой картинкой и удивительно вписалась во всё происходящее.

Выходил он как-то под утро из «Бешеной перепёлки» и дабы сократить путь, свернул в один проулочек, который все добропорядочные граждане даже днём обходили стороной. И в этом проулочке столкнулся нос к носу с местным судьей, которого он узнал лишь по мантии: тот, держась за распахнувшуюся дверь, врезался в его набитое удовольствиями брюхо:

— Батюшки, какая встреча!

— А вы, я смотрю, на службе, ваша честь?

Урих заметил в проёме двери мелькнувший корсет и чулки на худом, с рабочими синяками от пальцев, бедре.

— Да, друг мой, увы! Служу на благо народа, глаз не смыкая!

Судья, икая, хихикнул.

Он бросил дверь и вышел, шатаясь, на дорогу. Он стоял в какой-то помойной луже и по его серьезному виду было понятно, что но готов сейчас произнести какую-то важную речь. Он погрозил кулаком в румянец рассветного неба, скорчил страшную рожу и завопил на фальцете:

— Ну что, господа! Не долго вам осталось!.. Адское семя сгинет… закончится ваше время! Непобедимый король уже одной ногой в могиле!

Урих смотрел на этот мерзкий перформанс, не думая его останавливать. Что-то дернуло его сказать с издёвкой:

— На престоле уже законный наследник, если ты забыл, ваша честь!

«Ваша честь» завыл и изверг из себя жуткий хохот:

— Что?! Да чтобы я этому щенку безродному присягал?! Никогда! Этому змеёнышу… Но ничего, недолго ему осталось! — он плюнул себя под ноги, но тут же плюхнулся на землю следом за плевком и затих.

— Я так понимаю, доклад окончен, — Урих убедился в том, что докладчик жив, оттащил его с дороги и уложил на чьё-то крыльцо.

…Урих за всё время пути не спрашивал, зачем Киму сигилы, но этот вопрос явно повис в воздухе.

— Полоумные они здесь или нет, но у меня нет выбора. Мне нужен этот Сигил. Я хочу защитить честное имя моей матери, — Ким сам ответил на незаданный вопрос.

Урих фыркнул и, забыв про дипломатию, заметил:

— Говорят, что она была ведьмой и путалась с демонами… У нее была книга с заклинаниями и прочими ведьмовскими штуками.

— Это чушь! Она писала стихи. О любви, о жизни…

— Так народ говорит.

— Плевать, что народ говорит. Это неправда.

— Ну… Знаешь, иногда этот народ может быть очень тёмным и безжалостным. Но это твой народ, Климент Иммануэль. Корона — это не только красивая штуковина, которую надели на твою голову и которую можно сменить на другую штуковину покрасивее. Корона — это ведь и народ и его просто так не поменяешь.

— Мне не нужна корона, — резко ответил Ким. Он отвернулся, быстро вытирая глаза. — Я откажусь от престола, когда всё закончится.

— Здрасьте, приехали… Ты сейчас сам чушь несёшь. Не руби с плеча, величество! Ты рождён быть королём!

— Мне не нужна корона, — повторил Ким. — Мне нужна правда. Я спасаю честь своей семьи. Только и всего.

* * *