Впередсмотрящий. Повесть о великом мечтателе (Жюль Верн)

есной 1867 года Жюль Верн вместе с братом Полем отправился в Америку. Он не мог отказать себе в удовольствии совершить туристское путешествие на том самом трансатлантическом пароходе «Грейт Истерн», которым несколько лет назад издали любовался в Депфорте, когда огромное судно готовили к ходовым испытаниям.

Железный колосс, созданный по проекту английского инженера Брюнеля, поражал необычайными габаритами: 210 метров в длину, 25 метров в ширину, водоизмещение 32 000 тонн! Пять дымовых труб, шесть мачт, изящные обводы корпуса придавали ему величественный вид. Отсутствие палубных надстроек превращало свободное пространство вдоль бортов в две широкие улицы. Трехмачтовые угольщики, которые ему отдавали свой груз, рядом с ним казались малютками. Гребные колеса диаметром около 17,5 метра приводились в движение паровыми машинами по пятьсот лошадиных сил, а гребной винт с размахом лопастей более семи метров — машиной в 1600 лошадиных сил. Корабль был также оснащен парусами общей поверхностью 5400 квадратных метров. Мощные двигатели в соединении с поднятыми парусами позволяли развивать скорость до 20 узлов. Грузоподъемность превышала 20 000 тонн. Экипаж состоял из 500 человек. В каютах можно было разместить около 4000 пассажиров.

До начала XX века мир не знал равного по размерам судна.

Жюль Верн не может говорить о «Грейт Истерне», не прибегая к словам в превосходной степени: «плавающий город», «пароход-исполин», «шедевр кораблестроительного искусства». Писатель видел в нем воплощение инженерного гения и технической мощи XIX века. Индустриального века, движущей силой которого стала энергия пара.

Но как трагична «биография» знаменитого судна! Экономически «Грейт Истерн» себя не оправдывал. Он разорил многих предпринимателей. Возможности парохода-гиганта превосходили потребности времени. К тому же еще слишком сильна была конкуренция парусного флота. Банкротство судостроительной компании, продажа корабля за 20 процентов стоимости еще До пробного плавания, смерть потрясенного неудачами Брюнеля — таково начало его злополучной истории.

Предназначенный для перевозки эмигрантов и грузов в Австралию, «Грейт Истерн» ни разу там не был. За семь лет эксплуатации он сделал не более двух десятков рейсов между Европой и Америкой.

В 1865 году о заброшенном лайнере вновь заговорила печать: его откупила англо-американская компания по прокладке трансатлантического кабеля. После нескольких безуспешных попыток работы были завершены и передана первая каблограмма. Успеху предприятия способствовала огромная грузоподъемность «Грейт Истерна», вместившего в свое чрево 3400 километров кабеля весом в 7000 тонн. Годом позже, к открытию в Париже Всемирной выставки, громадный пароход был приспособлен для перевозки туристов. Потом он снова стоял на мертвом приколе, ржавел и обрастал тиной, пока о нем наконец не вспомнили, чтобы… продать на слом.

18 марта 1867 года братья Верн прибыли в Ливерпуль, когда на корабле еще кипела работа, и с разрешения капитана Андерсона заняли свою каюту. Отплытие было назначено на 26 марта, а между тем еще накануне, 25-го, палуба была загромождена лесами. Но к вечеру все преобразилось. Леса были сняты, подъемные краны убраны, машины опробованы, бункеры заполнены углем, погреба — съестными припасами, склады — товарами. Внутри и снаружи все было надраено, вымыто, сверкало чистотой.

Могучий корабль медленно двинулся вперед по реке Мерси, миновал запруженную народом Ливерпульскую гавань и стоявшие на рейде суда. Около трех часов вошли в пролив Святого Георгия. С наступлением ночи береговая линия совершенно исчезла из виду, а на следующий день в океане поднялась буря.

«Грейт Истерн» качался на волнах, как челнок. Чтобы не упасть с койки, приходилось цепляться за нее руками и ногами. Саквояжи и чемоданы перекидывало из стороны в сторону, двери хлопали, переборки трещали, падала и разбивалась посуда, тюки с товарами переваливались от борта к борту. Пассажиры прятались по каютам. Лишь немногие выползали на палубу, проклиная злополучное путешествие и жестокую морскую болезнь.

Но как только буря утихла, жизнь на борту «Грейт Истерна» вошла в свою колею. По «бульварам» прогуливались нарядные дамы, дети затевали шумные игры, в переполненных ресторанах суетились лакеи, танцы в музыкальном салоне сменялись импровизированными концертами. Деловитые янки, небрежно развалясь на диванах, по любому поводу заключали пари. Магическое слово «доллар» звучало у них в каждой фразе.

5 апреля «Грейт Истерн» перерезал Гольфстрим. Заметно потеплело. Повеяло весной. Дамы фланировали в легких туалетах. Казалось, что находишься на Елисейских полях в майский, солнечный день. И вдруг все изменилось: налетел циклон. Резкий шквал ударил в передний бакборт корабля, сорвал навесы с левого борта. Новый порыв, сильнее первого, оторвал металлическую пластину, покрывавшую битенги, разбил и унес за собой перегородки левого борта. В трюме было около четырех футов воды. Море покрылось обломками.