Впотьмах

– Что, заплатить хочешь?.. – покосилась на меня женщина. – Ну, помечтай, если тебе от этого легче станет, только вот таких денег простому человеку взять неоткуда. Судьи – они думают лишь о том, как людей вчистую обобрать, да казну наполнить – это, считай, тоже в их обязанности входит, а потому столько денег за откуп назначают, что даже богатый человек не раз подумает, спасать ему родственника, или нет. Мало кого откупают – уж очень дорого.

– Насколько дорого?

– А тебе не все равно? Или у тебя сундук с серебром в загашнике имеется?

– Просто хотелось бы знать...

– Меньше знаешь, крепче спишь, а то еще дурь какая в голову придет... – женщина потрясла кувшин и вздохнула. – У меня соседка была, вдова, жила в маленьком домике, с садом и огородиком – конечно, не дворец, но ей больше и не надо было. А еще сын единственный у нее имелся, балбес конченый, только деньги тянул и влезал во все паршивые истории, как мать его за это не ругала. Дело кончилось тем, что однажды парня загребли, причем за дело, и с компанией таких же бездельников, как и он. Судья сказал: семь лет на Каменных островах или откуп в тридцать серебряных крепи. Ну, соседка все продала, что у нее имелось, набрала тридцатник, да и выкупила сыночка, хотя самой после этого пришлось жить едва ли не улице. Сыночку такое нищенское существование, конечно, пришлось не по вкусу, и вскоре его снова прихватили на краже – как видно, тюремная наука ему не впрок пошла. В этот раз ни о каком откупе, конечно, уже и речи не шло, так что отправили дурака на каторгу, причем срок дали немалый, и с той поры о нем ничего не слышно. Соседка моя вскоре где-то в нищете померла... Вот подумай сама, стоило ли ей сыночка из беды выручать, или о себе нужно было заботиться?

– Невесело.

– Да уж какое тут веселье, слезы одни! Однако ты, я вижу, все одно хочешь со своим женихом повидаться. Ну, то, что все бабы дуры – это всем известно, мы сами себе жизнь портим...

С женщиной я распрощалась спустя четверть часа. Она куда-то побрела, прижимая к груди ополовиненный кувшин, а я, купив на рынке кое-какой еды и сложив ее в корзину, отправилась к зданию тюрьмы, благо женщина во всех подробностях описала мне дорогу до нее. Идти пришлось долго, потому как тюрьма оказалась на противоположном конце города, да я еще и путалась в переплетениях улиц. Когда же я дошла до длинного здания, сложенного из серого кирпича, то мне и без пояснений стало понятно, что я оказалась возле тюрьмы: от этого мрачного сооружения просто-таки веяло унынием и безысходностью, а возле входа стояло несколько женщин с корзинами в руках, и во всех корзинах находилась еда. Похоже, все эти женщины несут передачи своим родным, тем, кто сейчас находится здесь, в этом более чем неприятном месте.

Молча подошла к ним, и пристроилась в конец короткой очереди. Пока я раздумывала, не спросить ли что у женщин, отворилась крепкая дверь, и оттуда вышла немолодая женщина, вытирая слезы. Стражник, показавшийся вслед за ней, скомандовал:

– Ну, кто следующий? Да пошевеливайтесь, чего спите на ходу!

Понятно, что на свидание с заключенными пускают не всех сразу, а по очереди. Женщина, стоявшая впереди, направилась к дверям, а вышедшая поплелась прочь. Судя по всему, ничего хорошего это свидание ей не принесло.

– Говорят, возле Каменных островов лед уже растаял, так что скоро туда людей повезут... – негромко произнесла одна из женщин.

– Как подумаю, что больше никогда мужа не увижу, так сердце и сжимается... – всхлипнула молоденькая девушка.

– Да у всех нас одно горе...

– Но ведь некоторые возвращаются!

– Некоторые, но не все...

Разговор особо не клеился, но ясно одно: все родные и близкие осужденных со страхом ожидают то время, когда приговоренных отправят на острова – понятно, что это время неумолимо приближается, и нет никакой уверенности в том, что сегодняшнее свидание не окажется последним.

Когда подошла моя очередь, то я перешагнула через высокий порог, и за моей спиной закрылась дверь. Заскрежетал засов, и я оказалась в небольшом помещении, освещенном светом факелов. Помимо меня, там находилось еще несколько стражников, и все с интересом смотрели на меня. Немолодой стражник, сидящий за столом, пробурчал:

– Чего стоишь? Плату за свидание я за тебя вносить буду?

Без разговоров положила на стол медную мету, после чего стражник заскрипел пером, что-то записывая в длинном свитке.

– К кому пришла?.. – не отрываясь от записи, спросил он меня.

– К Эжу.

– Кто ему будешь?

– Невеста.

– Надо ж, еще и года не прошло, как овдовела, а уже жениха себе завела, да еще из тех, кому закон не писан... – пробурчал один из стражников. – Совсем у некоторых баб стыда нет.

– Корзину на стол ставь, и вытаскивай все из нее... – продолжал стражник, откладывая в сторону перо, испачканное чернилами.

– Зачем?.. – не поняла я.

– Может, ты там своему кавалеру в корзинке пяток ножей принесла... – ухмыльнулся молодой парень с наглыми глазами, стоящий неподалеку от меня. – Вот их поисками и займемся.