Впотьмах

– Ну и дура!.. – сделал вывод Эж.

– Ценю твое высокое мнение о себе, но, может быть, ты все же посвятишь меня в историю своих поисков этой непутевой парочки, а заодно пояснишь, как оказался в тюрьме?

Кажется, Эж многое хотел сказать мне, причем далеко не в парламентских выражениях, но в этот момент раздался удар колокола – знак того, что людям пора направляться в свои дома.

– Пора уходить... – Эж поднялся из-за стола. – Потом продолжим разговор. Ты где остановилась?

– Вначале – в «Голове вепря», а сейчас в «Певчей птице».

– «Голова вепря» – далеко не лучшее место для проживания таких, как мы. Хозяин этого постоялого двора вплотную связан с городской стражей.

– Мне там тоже не понравилось, и потому я перешла в «Певчую птицу».

– Комнату сняла только на себя, или на двоих?

– На себя.

– Ну, если я туда приду и останусь на ночь, то можешь быть уверена, что твоя репутация в глазах хозяйки рухнет ниже плинтуса.

Должна сказать, в данный момент репутация волнует меня в самую последнюю очередь!

Глава 5

Как Эж и предупреждал, наше с ним появление в «Певчей птице» произвело крайне неприятное впечатление на хозяйку. Окинув меня презрительным взглядом, она заявила, что сдавала комнату только женщине, и ни о каких мужчинах речи не шло. Дескать, она не потерпит в своем заведении разврата, а в ответ на мои слова о том, что я привела сюда своего жениха, женщина разразилась гневной тирадой о том, какое падение нравов происходит в нынешнее время, и что все забыли про порядочность. Дескать, это ж надо до такого додуматься: вдова ведет себе в комнату на ночь мужчину, причем они еще не вступили в брак... Да где же такое видано?! Конечно, эту грешную парочку следовало бы сию же секунду вышвырнуть вон, но не так давно прозвучало два удара колокола, и потому, несмотря на нашу непорядочность, она, как добросердечная женщина, не выкинет нас на улицу, но чтоб с утра даже духа нашего тут не было! Нечего позорить ее добропорядочное заведение своим присутствием! Да, и она требует двойную плату на проживание в ее гостинице этого мужчины...

Делать нечего, пришлось положить перед ней золотую мету, после чего мы убрались в свою комнату под разгневанным взглядом женщины.

– Я тебя предупреждал... – хмыкнул Эж, усаживаясь на топчан. – Теперь ты в ее глазах являешь собой воплощение порока.

– Думаю, не я одна – для нее ты тоже не пример добродетели.

– Глядя на физиономию этой особы, могу тебя уверить, что в глубине души она тебе завидует – рада бы привести к себе нормального мужика на ночь, а то и не одного, но боится, что об этом узнают посторонние. Что ни говори, но ей необходимо поддерживать безупречный статус своего заведения и свое высокое реноме.

– Судя по ее виду, она замужем, так что твои предположения ничем не обоснованы.

– Спорить готов – эта кислая особа охотно сменяла бы своего муженька на кого-то другого, пусть даже на время. Могу побиться об заклад, что в ее отношениях с супругом нет ничего, кроме нудной тягомотины.

– С чего ты это взял?

– В этом можешь мне поверить на слово.

– Скорей всего, хозяйка просто строго придерживается здешних обычаев и правил.

– У поступков всегда два мотива... – усмехнулся Эж. – Настоящий, и тот, что красиво звучит.

– Пусть так... – не стала спорить я. – Меня здешняя хозяйка в данный момент не очень-то волнует. Лучше покажи мне свою руку, вернее, предплечье – на твой ожог сейчас смотреть страшно.

– А я думал, тебя заинтересует нечто другое... – в голосе Эжа вновь слышалась легкая насмешка.

– Хватит дурака валять... – отмахнулась я, ставя корзину на стол. – Нужно разобраться с твоей раной – не зря же мы заходили в лавку аптекаря.

– И так пройдет. Заживет все, как на собаке.

– Давай не будем спорить. Раздевайся до пояса.

– В ином случае я бы поспорил, что именно нужно снимать, но сейчас, уж так и быть, послушаюсь... – хмыкнул Эж, стаскивая с себя длиннополую рубаху. – Все одно не отстанешь, а я не привык отказывать даме в таких просьбах.

Ожог выглядел просто ужасно – распухшая и раздувшаяся плоть, посреди которой виден неровный круг с каким-то непонятным знаком посередине. Да уж, клеймо раскаленным железом – это зрелище не для слабонервных. По классификации термических ожогов я вижу где-то третью-четвертую степень, болеть должно очень сильно, да и заживление будет идти достаточно медленным. Наверняка Эж мелет всякую чушь именно потому, что пытается отвлечься от постоянной боли. Плохо то, что под руками у меня сейчас нет ничего из тех медикаментов, которые необходимы в таких случаях. Ладно, постараемся обойтись тем, что есть...