Впусти ветер

Мысли, словно стервятники, кружились над моей раненой любовью, и лишь последний тлеющий огонек надежды на прощение Мэри пытался разогнать эту свору.

Я мысленно разыгрывал раз за разом сценарий нашего грядущего разговора. Что сказать? Как сказать? Какой будет её реакция? Первый раз в жизни я хотел, чтобы Мэри оказалась другой, чтобы на секунду она перестала быть собой и смогла меня простить.

Наивный. Отчаянно влюбленный глупец. Та Мэри, которую я знал и любил – не простила бы меня никогда.

__________

Я подождал, пока стрелки часов покажут обеденное время и с букетом белых роз и завтраком пошел будить Мэри. Сам я не сомкнул глаз ни на минуту.

Я нежно поцеловал Мэри в губы:

– С добрым утром, любимая! Хотя уже давно не утро.

Мэри распахнула глаза и улыбнулась.

– Завтрак в постель, еще и с цветами! Надеюсь, ты не предложение мне собрался делать? А то ведь я могу и согласиться, – она игриво улыбнулась.

Видит Бог, как сильно мне хотелось промолчать, и не ранить сердца своей любимой. Но тянуть дальше было уже нельзя:

– Мэри, прежде чем сделать тебе предложение руки и сердца, я должен тебе кое в чем признаться.

– Уж не в том ли, что у тебя были другие женщины за эти пять лет? – Мэри была счастлива. Я давно не видел ее такой сияющей.

– Отчасти в этом, – я перевел дыхание, – Дело в том, что мы с Энн… – у меня язык не поворачивался сказать это, настолько мне было противно от себя самого.

Но Мэри все поняла и без завершения фразы. По моим глазам. Её улыбка моментально исчезла.

– Ты переспал с Энн? – её взгляд убивал.

– Я не знаю, как все вышло! Господи, Мэри, она сама заявилась ко мне…

– Вот только не сваливай теперь все на Энн. За себя ответь.

Она была права.

– Да что тут отвечать… Я – беспутный пьяница. И уже ничего не изменить, не исправить. Я люблю тебя больше жизни, всегда любил и буду любить, несмотря ни на что. Как бы банально это не звучало, ты знаешь не хуже меня, что это не пустые слова. И я до сих пор сам не могу понять, что произошло в тот вечер. Господи, Мэри, как мне не хочется говорить этих замыленных фраз!

– Так не говори, в чем проблема!

Мы замолчали. Слова действительно сейчас были лишни. Мэри вела себя на удивление спокойно. Она задумчиво разглядывала облака, проплывающие по небу.

– Так значит, ты переспал с моей сестрой… – как бы про себя рассуждала она. – С моей сестрой, которая работает в эскорте.

Она опять замолчала на какое-то время, хотя весь её вид говорил о том, что процесс рассуждения в ней продолжается, только теперь в беззвучном режиме. Я замер, как подсудимый перед оглашением приговора. Дадут ли мне пожизненный срок или лишь условный, теперь оставалось только ждать вердикта Мэри.

– Что ж, – не торопясь, начала она, – Я думаю, тут и решать-то нечего. Ты и сам все прекрасно знаешь и понимаешь. Прощай, Макс! И спасибо, что не сказал об этом вчера.

Она встала, оделась и совсем бесшумно вышла из квартиры.

Я её не останавливал. Она была права: я все знал, хоть и не желал себе в этом признаваться. Я знал, что она не простит, знал, что нет способа её остановить, знал, что любая попытка проявить настойчивость лишь усугубит дело. Поэтому я просто сидел и смотрел, как от меня уходит женщина, которую я буду любить до конца своих дней, и в том была моя плата за содеянное.

Я закрыл глаза и провалился в небытие.

***

Меня разбудил запах кофе. Я открыл глаза и посмотрел на часы – полдень.

Оглянулся. По спальне были разбросаны вещи, мои и женские.

Ощущение дежа вю.

Я осторожно поднялся с кровати, забыв даже что-нибудь накинуть на себя и, стараясь ступать бесшумно, направился к кухне.

Это была Мэри. Она сидела за столом и пила кофе с каким-то пирожным. Увидев меня, игриво подмигнула:

– Проснулся, герой! Ты так крепко спал, что я думала, очнешься только к вечеру!

– Ты тут? – ошеломленный, только и смог сказать я.

– Ну конечно тут. Я теперь никуда от тебя не денусь.

Она встала и поцеловала меня.

– Ты будешь чай или кофе?

Я не понимал, что происходит. Неужели это был сон? Или, может, сейчас я сплю? Я ущипнул себя. Больно.

– Кофе.

Я сел. Мэри посмотрела на меня, слегка прищурясь. Должно быть мой растерянный вид сам говорил за себя.

– Что, дурной сон? – Мэри как будто видела меня насквозь.

– Ага.

– Что, как будто я ушла?

– Ага.

– И как – больно было?

Я посмотрел на неё. Она издевается или мне все и правда только приснилось? Ключи же у неё есть от моей квартиры. Она вполне могла вернуться, пока я сплю, и просто разыграть спектакль. Вот только зачем? Отомстить? Нет, на неё это не похоже.

– Очень, – наконец ответил я.

Она загадочно улыбнулась:

– Ничего, это всего лишь сон! В этой реальности я не собираюсь от тебя уходить. Во всяком случае, по своей воле.

Нет, Мэри не играла. А у меня похоже начиналась паранойя.

– Да что ты так подозрительно на меня смотришь! Я, конечно, понимаю, спустя пять лет ожиданий тяжело поверить, что я наконец одумалась… Но это правда.

Ни один живой человек не смог бы так быстро отойти от потрясения и так безупречно сыграть счастье. Но сон был настолько реалистичным, что мне было проще поверить в игру Мэри.