Читаем Врач своей чести полностью

Несчастным я на свет рожден!

Донья Менсия

О, что теперь со мною будет,

Коль здесь тебя увидит он?

Дон Энрике

Так что же делать?

Донья Менсия

Удалиться.

Дон Энрике

Чтоб я скрываться стал? О нет!

Донья Менсия

Честь женщины тебе должна бы

Великодушный дать совет,

Повлечь тебя и к большим жертвам.

Тебе уйти нельзя теперь:

Служанки, ничего не зная,

Немедленно открыли дверь.

Дон Энрике

Что ж сделать в этом затрудненьи?

Донья Менсия

Иди туда, среди ветвей,

За ту зеленую беседку,

И спрячься в комнате моей.

Дон Энрике

До этой я не знал минуты,

Что значит страх или испуг.

Как полон храбрости сердечной,

Как властен должен быть супруг!

(Уходит.)

Донья Менсия

Коль женщина, когда невинна,

Бояться всяких бед должна,

Творец мой, как она трепещет,

Когда за нею есть вина!

СЦЕНА 5-я

Дон Гутиерре, Кокан, Хасинта, Донья Менсия.

Дон Гутиерре

Меня обнять тысячекратно

Ты можешь, радость и любовь.

Донья Менсия

Тебя я нежно обнимаю,

И обнимаю вновь и вновь.

Дон Гутиерре

Теперь не можешь ты сказать мне,

Что не вернулся я к тебе.

Донья Менсия

Я так ценю твое вниманье,

Ты тверд наперекор судьбе.

Дон Гутиерре

Хоть я и муж, мое блаженство,

Душа, как прежде, влюблена,

И красота, хотя бы наша,

Всегда заслуг своих полна;

Служить ей нужно неизменно;

Тем более, когда для нас

Она блистает постоянно,

Служить ей нужно каждый час.

Донья Менсия

Благодарить тебя должна я.

Дон Гутиерре

Алькайд мой родственник и друг,

И, с тела сняв оковы плена,

Замкнул он душу в тесный круг,

Затем, что дал он мне возможность

С тобою быть, любовь моя.

Донья Менсия

Кто видел большее блаженство?..

Дон Гутиерре

Чем то, которым полон я.

Хоть, если верно рассмотрел я,

Мне разрешив придти сюда,

Еще не много мне он сделал;

С душой расстался я, когда

Вошел в тюрьму, - ее оставил

С тобою, милая моя;

Вновь близ тебя соединились

Душа и жизнь - для бытия;

Они, на время разделившись,

Чуть теплились, едва дыша:

В одной темнице жизнь скучала,

В другой томилася душа.

Донья Менсия

Два инструмента, как мы знаем,

Когда настроили их в лад,

Соединяясь в звуках эхо,

Согласным звоном говорят;

В одном едва заденешь струны,

Как ветром ранен и другой,

Хотя б никто не прикасался

К нему играющей рукой;

Во мне мы видим этот опыт:

Постигни там удар тебя,

Была бы ранена я насмерть

И умерла бы здесь, любя.

Кокин

Не дашь ли руку мне, сеньора,

Хотя бы на единый миг?

Я узник, взятый для проформы,

Скорблю и плачу; стон и крик

В моей душе; я умираю,

Не ведаю, за что, когда...

Донья Менсия

Что, наконец, сказать ты хочешь?

Кокин

Конец с началом навсегда

В рассказах у Кокина слиты.

Я мил чрезмерно Королю,

И ежели пойдет так дальше,

Удел я горький претерплю:

С судьбою моего владыки

Судьба смешается моя:

Он будет странствующий мертвый,

Оруженосцем буду я.

Донья Менсия (к Дону Гутиерре)

Чем угощать тебя, не знаю,

К себе я гостя не ждала.

Пойду и соберу вам ужин.

Дон Гутиерре

Пойти рабыня бы могла.

Донья Менсия

Так разве не идет рабыня?

Рабыня я и буду ей.

Хасинта, ты поди со мною

И помоги мне поскорей.

(В сторону.)

Вперед беды идти мне нужно;

Будь, честь, со мною заодно,

На дело смелое решаюсь,

Лишь удалось бы мне оно.

(Обе уходят.)

СЦЕНА 6-я

Дон Гутиерре, Копии.

Дон Гутиерре

Кокин, ты здесь теперь останься

И выдумки свои забудь;

В тюрьму нам нужно до рассвета

Отправиться в обратный путь;

Осталось до зари немного.

Кокин

А хочешь, дам тебе совет,

Такой находчивый и мудрый,

Что удивился бы весь свет?

Жизнь от него твоя зависит.

О, вот совет!

Дон Гутиерре

Ну, возвещай.

Кокин

Как, здрав и невредим, ты можешь

Сказать своей тюрьме "прощай".

Дон Гутиерре

Ну, как же так?

Кокин

Да очень просто.

Теперь ты здрав и невредим?

Так ты в тюрьму не возвращайся,

Вопрос мы этим разрешим.

Дон Гутиерре

Ах, подлый ты, ах ты, негодный,

Клянусь, что я тебя убью!

Такое дело ты хотел бы

На совесть наложить мою?

Не понимаешь, как обязан

Перед алькайдом я с тех пор,

Как он доверье оказал мне?

Кокин

Весьма сомнительно, сеньор,

Каким себя Король окажет;

И так как, в качестве слуги,

Законом чести я не связан,

Не жди и думать не моги,

Что я с тобой вернусь обратно.

Дон Гутиерре

И ты б оставить мог меня?

Кокин

А что ж?

Дон Гутиерре

А о тебе что скажут?

Кокин

Неужто ж я, судьбу кляня,

Помру из-за того, что скажут?

Когда б исправить как-нибудь

Нам можно было смерть, тогда бы

К тебе я смело мог примкнуть

И за тебя горой вступиться,

Но в смерти послаблений нет.

Что жизнь людская? Лотерея:

Вхожу, отлично, взял билет

И проиграл - конец. Кто может

Другой билет мне дать? Никто.

Боюсь с тобою быть в накладе,

В тираже числиться лет сто.

СЦЕНА 7-я

Донья Менсия, в большой тревоге, - Те же.

Донья Менсия

Сеньор, к тебе спешу в тревоге,

Защиты я прошу твоей.

Дон Гутиерре

О Боже! Что могло случиться?

Донья Менсия

Какой-то человек...

Дон Гутиерре

Скорей!

Донья Менсия

В плаще... лица его не видно...

Он в комнате моей стоит.

Будь мне защитой, Гутиерре.

Дон Гутиерре

Всевышний нас да сохранит.

Что говоришь ты? В этом доме

В плаще, мужчина?

Донья Менсия

Да, его

Сама я видела.

Дон Гутиерре

Весь лед я

От сообщенья твоего!

Возьми свечу.

Кокин

Кто, я?

Дон Гутиерре

Конечно.

Свой страх отбрось, иди за мной.

Донья Менсия

О трус, в тебе так много страха?

Тебя пугает мрак ночной?

Вынь шпагу, я иду с тобою.

Свеча упала, вот беда.

(В то время, как берет свечу,

обманно гасит ее.)

СЦЕНА 8-я

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия