Враг един. Книга вторая. Чёртов плод

И Ян схватился за эту ладонь, сжал её в своих, чтобы только удержаться, чтобы только не рухнуть снова в тот жуткий, маячащий совсем рядом мир, из которого на этот раз – он чувствовал это так же точно, как и то, что пока что ещё может дышать, – возврата больше не будет никогда.

– Помоги мне, пожалуйста, помоги, – лихорадочно забормотал он, чувствуя, как слёзы ручьями текут по давно не бритым щекам и как удары сердца оглушительно отдаются в ушах. – Не отпускай меня туда… не отпускай, умоляю…

Чёрные глаза над ним ярко блеснули в лунном свете.

– Что было, не вернётся… и я не искуплю за тебя твоей вины, – человек медленно наклонил голову. – Но я мог бы забрать воспоминания, которые причиняют тебе боль…

– Нет… Я не хочу забывать Агнешку…

– А ты не глуп, – усмехнулся черноглазый. – Обещаю, что оставлю тебе разум и память, и ту земную жизнь, к которой ты привык. Никто из тех, кому ты сейчас предназначен, не посмеет тронуть тебя, если я им не прикажу. Ты будешь свободен от человеческих законов и будешь являться только на мой зов… Это достойная сделка, – мужчина пристально посмотрел ему в глаза. – Ты готов пойти под моё покровительство, смертный?

– Да…

– Согласен укреплять мои силы и подчиняться моему слову?

Яну показалось, что несколько тонких незримых щупалец обвилось вокруг его лодыжек и вот-вот потащит вниз, в пропасть.

– Я согласен, – хрипло выдохнул он.

Черноволосый скрестил на груди руки, и Ян заметил, как на запястьях того внезапно затлели тонкие алые линии.

– Тогда я должен услышать это ещё один раз…

«Это ведь всего лишь сон, это всё не может быть не сном, – бессвязно подумал Янек. – Какая разница, что я отвечу ему во сне?..»

«Знаешь, как люди говорят, Янек: обещания – игрушки. Утопающий ухватится и за бритву».

Если бы он только знал тогда, на что соглашается… если бы он только знал…

Часть первая Пёс полуночи

Глава 1

– Что с тобой творится, Верочка? – голос Пули звучал озабоченно. – Ты как будто стала вообще бояться нападать…

Воздух в полупустом зале кафетерия был пропитан таким резким запахом кофе, что у сидящей на потёртом плюшевом диванчике Верены неудержимо свербило от него в носу. Низко свисающий над лакированным полупрозрачным столиком плетёный абажур напоминал круглую соломенную шляпу, которую Веренин папа неизменно на себя нацеплял, отправляясь летом с семьёй на пляж куда-нибудь в Штайнвердер. Где-то на самой границе слышимости тихонько тренькала музыка – какая-то электронно-навязчивая, без начала и конца, и настолько бессмысленная, что почти наверняка была сгенерирована бесплатным компилятором из числа бесконечных приложений «филинг-фри».

Верена рассеянно поболтала ложкой в тарелке с жирно блестящим томатным супом, автоматически останавливая взгляд на изображении толстого усатого диктора на приклеенном к противоположной стене кафетерия телемониторе. По нижнему краю монитора беззвучно бежала пёстрая трёхэтажная новостная строка: «Облачно, временами осадки, ночью ожидаются заморозки… текущий курс филинг-койна к рублю на международном рынке… дальнейшая эскалация конфликта в самопровозглашённом государстве недопустима, подчеркнул министр иностранных…» Автопереводчик трансляции выдавал фразу за фразой сразу на английском: видимо, здесь, в центре города, хозяева ресторанов ориентировались в основном не на жителей Петербурга, а на туристов из ближайших отелей.

– Даже не знаю. Мне просто показалось, что я не справлюсь на этот раз, – безразлично произнесла Верена после паузы.

Подогреваемая серебристая столешница не давала глубокой, словно перевёрнутая каска, фарфоровой тарелке перед ней остыть, но аппетита у девушки не было никакого. Если бы не Полинино вечное «после морфопространства тебе обязательно надо поесть, чтобы восстановить уровень сахара в крови», она бы, наверное, и вовсе ничего не заказывала, но Верена давно уже поняла, что, когда Пуля пыталась её чем-то накормить, с той проще было не спорить.

Это был уже третий подряд тренинг, который она проваливала с оглушительным треском, и девушка с тревогой начинала понимать, что провалы эти постепенно превращаются в систему, а на чудо надежды остаётся всё меньше. Паралич в морфопространстве, кажется, наступал теперь даже раньше, чем Верена вообще успевала материализовать хоть какое-нибудь оружие – от одного лишь взгляда на приближающихся к ней противников, от одного… просто от одного ожидания схватки.

А ведь тули-па в тот раз нападали на неё даже не вдвоём. «Честный поединок», ну да. Что только было бы сейчас с родителями, если бы её тогда…

– Ты знаешь, Верочка, страх – это ведь совсем даже не стыдно, – заметила Пуля, постукивая каблуком высокого кожаного сапога по серому паркетному полу. – Это, в конце концов, просто наш инструмент общения с окружающим миром, не хуже любого другого. Даже сильным воинам время от времени бывает страшно.

– Да? И вам с Алексом тоже? – Верена недоверчиво подняла на женщину взгляд.

– Конечно. Главное, уметь правильно с этим работать.

– А правильно – это как? Преодолевать панику и всё такое?