Враг из прошлого

Сеня Бернар: – Брешешь ты все! Зачем подсвечник подменил? Тебе он нужен? На бутылку обменять? Ты знаешь, какая ему цена? Две иномарки.

Лодочник: – Ты, Сеня, с горы съехал. И головку зашиб. Сам подумай: как я его мог подменить? Мне на том берегу светиться нельзя. Сухарь враз меня заметет.

Сеня Бернар: – А кто же тогда? Старуха? Полкаш?

Лодочник: – А может, пацанва эта? Ментовская.

Тут, надо сказать, мы немного похолодели. Я уже был готов отчалить. Хотя на моторке нас догнать – как нечего делать. И утопить еще проще.

Сеня Бернар: – Да им-то к чему?

Лодочник: – Словом, Сеня, как знаешь. Я в твои дела больше не вхожу. Я сегодня в ночь свое дело делаю и линяю. В далекие края. Сегодня удобно – Сухарь в отъезде.

Сеня Бернар: – В доме же дети!

Лодочник: – Мне это по фигу! Если не дураки – выскочат.

Сеня Бернар: – Ты имей в виду – у Матвеича хата на хитрой сигнализации.

Лодочник: – А мне что? Я внутрь не полезу, мое дело снаружи: чирк, и готово!

Сеня Бернар: – А если полкаш не вовремя вернется? Зря ты все-таки от его пистолета отказался.

Лодочник: – Я не идиот. Мне только за незаконное да еще краденое оружие прибавки к сроку не хватает! Домушник на дело никогда с оружием не идет. Мне беречься надо. А за мою деревяшку срок никак не светит. Мне она как пугач нужна, на всякий случай. Ладно, Сеня. Не в добрый час нас судьба свела – разбегаемся.

Я этот разговор слушал – как детектив читал. А Лешка – разве что не позевывал. Ему, оказывается, все давно стало ясно. И с пистолетом Матвеича, и с деревянным пугачом в тисках, и все остальное.

Теперь-то и я все понял. Кроме этих подсвечников. Что за история? Почему их оказалось два? И что за подмена? Кто и что подменил? Зачем?

Лешка толкнул меня в бок и прошептал:

– Мы ничего не знаем, понял? А я в уборную пошел. По-быстрому.

Что значит – по-быстрому? Он что, слабительного собачьего наглотался?

Разговор между тем затих, слушать было больше нечего. Пора удирать, пока не поздно. И Алешка, кстати, вернулся из-под скворечника.

– Так я и знал, Дим! Канистры там больше не стоят.

– А где они стоят? – тупо спросил я.

– Где надо! Чирк – и готово!

Классный ответ. Не придерешься.

На причал вышел взбудораженный Морковкин.

– Поплыли, – мрачно сказал он.

– Ой! Щас! Совсем забыл! – Алешка выхватил из лодки свой загадочный пакет. – Щас! – И не дожидаясь вопросов, скрылся в доме Лодочника.

– Что за фокусы? – недовольно и с подозрением спросил его Морковкин, когда Алешка вернулся и деловито уселся на своем месте – на носовой палубе.

– Гостинчик, – небрежно объяснил Алешка. – Окрошка в мисочке.

Сеня Бернар тупо поморгал, не понимая. Алешка ему помог.

– Он с нами рыбкой поделился, а мы с ним окрошкой. Непонятно?

– Понятно, – кивнул Сеня. Разве такой умный может пацану признаться, что ему что-то непонятно. – Поплыли.

– Сегодня же уеду, – пробурчал себе под нос Морковкин, когда мы пристали к своему берегу. – И ноги моей больше здесь не будет.

Вот и хорошо, подумали мы с Алешкой. Давно бы так.

Алешка почему-то долго смотрел ему вслед. И придержал меня, когда я тоже сошел на берег.

– Подожди, Дим. Пусть подальше уйдет.

– Почему?

– У нас другие планы.

Вообще у меня давно созрел свой план – хорошенько пообедать. Но Лешка в мой план внес свои коррективы.

– Пойдем канистры искать.

– Какие еще канистры? – У меня глаза на лоб полезли. То ли от голода, то ли от злости.

– Дим, ты же был умный мальчик. Если канистры исчезли из уборной, значит, они где-то появились. Не так, что ли?

– А где они появились? В другой уборной?

– А ты ночью моторку слышал?

Ничего не понимаю.

– Садись на весла. Плывем дальше.

– Куда?

– Туда, где ты все поймешь. Правь вдоль берега. К тому ручью, который от карьера плывет.

Я покорно взялся за весла. А в душе нарастал холодок от страшной догадки.

– Не спеши, Дим, а то проскочим.

Через некоторое время:

– Сворачивай, видишь дырку в кустах?

Это был еще один ручей, не тот, что от карьера «плывет». Он оказался еще уже, я почти сразу стал грести одним веслом.

– Хватит, – сказал Алешка. – Вылезаем. Осмотрись, Дим, ничего не видишь?

Вижу. Кустарник кругом, камыши по берегу. Что-то рябит невдалеке. Это штакетник. Это задняя часть забора участка Матвеича. Тут мне стало совсем уж все ясно!

И мы начали яростно шарить под кустами. И нашли. Две канистры по двадцать литров стояли рядышком, укрытые сломленными ветками. Я сразу же открыл одну из них и стал сливать бензин на землю.

– Ты что! – завопил Алешка. – Это наш боевой трофей! Матвеичу в бак зальем!

А где у Матвеича бак? – хотелось мне спросить. Но я не успел.

– Берем канистры, Дим, и тащим их домой. Я тебе помогу.

Вы когда-нибудь несли в каждой руке по два ведра воды? Если нет – я вам завидую. Если да – я вам сочувствую. И вы мне тоже. Правда, мне Алешка здорово помогал. Он шел сзади и все время приговаривал:

– Молодец, Дим! Здорово тащишь! Я тобой горжусь! Отдохни немного. Ты этого достоин. Ну что ты расселся? Молодец, Дим!

Канистры мы притащили. А что дальше?