Враг хозяина штормов

Что-то зашелестело в кустах, Рангрид нахмурилась. Я повернул голову в сторону звука – нет, ничего, всего лишь ветер.

Она вздохнула:

– А потом разлюбил ее отец. Ушел с лесной колдуньей – рыжей да хитрой, забыл свою Светлаву и больше к нам не возвращался.

Да уж. И такое бывает. Рангрид молчала и покусывала губы. Дернуло ж меня расспросить! Хотел было уже сказать, что не надо дальше, но она продолжила:

– Позже и вовсе худо стало. Мерикиви хоть народ невоинственный и гостям рад, но чужаков, живущих среди них, не особо привечает. Вот и с матерью так. Пока она с отцом была – тихо и мирно жили, а как ушел он, стали косые взгляды бросать, мол, чужеземка виновата, что Вирре семью бросил и дочь маленькую оставил. С этим бы мы справились, но… как-то рано утром к нашему берегу пристали драккары. Четыре или пять, все из черного дерева, с белыми парусами, на которых змеился синий герб, а щиты на бортах так начищены были, что смотреть больно.

Я вздрогнул. Перед глазами тускло блеснул синий герб Хозяина Штормов, промелькнула та роковая ночь, когда уничтожили всех Глемтов.

Рангрид оставалась спокойной и невозмутимой:

– Я тогда слишком мала была. Толком и понять ничего не могла. Смотреть на чужестранцев боялась. Вот перед тобой закутанные в серое фигуры – ничего, идут себе спокойно. Но стоит кому-либо повернуться, глянуть, тебя тут же к месту и примораживает. Я тогда от деревенского старосты шла домой, но вдруг как-то поняла, что лучше переждать. Спряталась за деревом и стала наблюдать. Один из незнакомцев – самый статный, видимо господин над всеми, – стоял на пороге и о чем-то говорил с матушкой. Она его долго слушала, хмурилась, качала головой, а потом… Он толкнул ее, послышался отчаянный крик – стон вперемешку с проклятиями – и наш деревянный домик вспыхнул огнем со всех сторон.

Я похолодел. Огонь – его оружие, хоть сам Спокельсе и порождение Мрака.

Рангрид некоторое время молчала, потом глянула на меня. Только глаза ее стали будто стекло – чудесница смотрела на меня, а сама, казалось, была совсем не здесь.

– Господин тот выскочить успел, сплюнул, отряхнул лишь пепел с плаща. А потом бегом к своим. Но вдруг остановился. У меня внутри все так и упало, потому что поняла – заметил он меня и теперь смотрит, изучает. Долго смотрел, и мои ноги от ужаса подкосились. Хоть серый капюшон и скрывал лицо, но из-под него на меня глядела кромешная тьма и могильным холодом тянуло. А он вдруг рассмеялся… никогда не забуду тот смех, и сказал: «Значит, вот она – дочка. Ну ничего. За то, что верная слишком у тебя мать, не бывать тебе таковой. Никогда. Отныне будешь ты Рангрид, Всегда Предающая».

За спиной послышался плеск. Я вскочил на ноги – тело уже полностью слушалось. Вокруг никого, но все же что-то мне не нравилось.

– Ого, лихо! – Она тоже поднялась, глядя на меня. – Как это ты так быстро?

– Опыт, – буркнул я, а про себя добавил: «И немного магии в полумертвом теле». – Поехали назад.

Рангрид пожала плечами, но сбрасывать со счетов мое беспокойство не стала.

– Поехали, кони тут рядом.

Она произнесла несколько слов, взмахнула рукой, и костер погас. Я подхватил седельную сумку, на которой еще недавно лежал, и отдал девушке.

– Твоя мать погибла?

Впрочем, что за глупый вопрос? Пока мне еще не встречались те, кто смог сбежать из заклятого огня Хозяина Штормов.

– Да. – Рангрид приладила сумку и легко вскочила в седло. – Сбежалось полдеревни, но спасти ее так и не сумели. Меня, зареванную и сорвавшую голос от крика, жена старосты сразу к себе забрала. А через время отвела к отцу с мачехой. Но лесная ведьма меня невзлюбила. Хоть никогда куском лепешки не попрекала, но я все чувствовала: и недобрый взгляд, и холод в руках. А когда родился младший братишка, так и вовсе про меня забыли.

Я взобрался на Аяна, и мы тронулись вперед.

– Едва минуло шестнадцать, я сама взяла в руки янтарь и ушла из деревни. Чудесницы везде нужны. Так и зарабатывала на еду, переходя из одного места в другое.

Шестнадцать? Я искоса глянул на нее. Но сколько же сейчас? И сколько лет она так скитается?

– Ну а ты, Оларс? – Она повернула голову ко мне. – Местный или из далеких краев? И какого будешь роду?

– С севера. Из Ванханена. Род мой…

Почему-то не захотелось говорить правду. То ли проклятие Хозяина Штормов заставило задуматься, то ли еще что.

– Забытым зови, чудесница. Не прогадаешь точно. Да и верно это будет – уж десять лет, как не видел я родных мест.

К тому же не на что там уже смотреть.

– И ты так и не знаешь, кто тогда стал причиной гибели твоей матери?

Рангрид напряженно смотрела на дорогу, подняла руку и откинула назад густые рябиновые пряди.

– Нет. Но лишь один раз слышала, как отец в разговоре со своей лесной ведьмой сказал: «Светлава сама накликала беду. Говорил ей не шутить с даром, не вырывать умирающих у Госпожи Смерти, а она не слушала. И хоть не делала зла, но слишком силен был ее дар. И, как видишь, пришла к ней не Леле Славная, а Хозяин Штормов».

Желание уничтожить эту тварь стало крепче. Всю оставшуюся дорогу мы проехали молча.

* * *