Враг Шарпа

Шарп вошел внутрь. В темноте он почти ничего не видел, разглядев лишь чашу для святой воды – пустую, высохшую, покрытую пылью и крошками штукатурки. Через дверь в часовню проникало немного света, и Шарп увидел неопрятное бурое пятно на полу, облупившееся на краях плит.

– Смотрите, сэр! – Харпер стоял у массивной железной решетки, отделявшей участок, где они стояли, от остальной часовни. В решетке была прорезана дверь, но она была заперта. Харпер потрогал замок: – Новый, сэр.

Шарп поднял голову: решетка шла до самого потолка, тускло сиявшего позолоченными балками.

– Зачем здесь эта штука?

– Чтобы помешать посторонним попасть в часовню, сэр. Им разрешено входить только сюда, дальше можно только монашкам, сэр. Это же монастырь, правда?

Шарп прижался лицом к холодным прутьям решетки. Перед ним раскинулась часовня, алтарь был слева. Когда глаза привыкли к сумраку, он увидел, что часовню осквернили: стены были забрызганы кровью, статуи выворочены из ниш, неугасимая лампада сорвана с поддерживавших ее цепей. Разрушения казались бесцельными, но банда Пот-о-Фе состояла из доведенных до крайности людей, которым больше некуда было бежать – такие вымещали свое отчаяние на всем, что красиво, ценно и благородно. Шарп подумал, что леди Фартингдейл, наверное, уже нет в живых.

Из-за стен монастыря донесся слабый стук копыт. Стрелки застыли, прислушиваясь. Стук приближался, Шарп уже мог расслышать голоса.

– Сюда!

Они тихо метнулись в клуатр. Лошади были уже совсем близко. Шарп указал Харперу на противоположный конец двора, и ирландец практически бесшумно для человека его комплекции растворился в тени под арками. Шарп отступил назад, в часовню, и потянул на себя дверь, оставив лишь узкую щель, через которую просунул винтовку, нацеленную на вход.

Во дворе повисла тишина: даже ветер не шелестел сухими листьями граба, усыпавшими мраморный пол. Стук копыт затих, послышался скрип седла под весом спешивающегося человека, топот сапог по камню – и все затихло.

Два воробья опустились в колодец и стали клевать опавшие листья.

Шарп чуть сместился вправо, пытаясь разглядеть Харпера, но ирландец исчез в тени. Тогда Шарп присел на корточки, чтобы его нельзя было заметить через оставленную для винтовки щель.

Входная дверь скрипнула, затем еще раз. Воробьи вспорхнули из колодца, звук хлопающих крыльев заполнил клуатр, а Шарп чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда раздался громкий боевой клич, и в клуатр вбежал человек. Он двигался очень быстро, его мушкет дергался из стороны в сторону, пытаясь найти в тени арок засаду. Потом человек присел за колонной у входа и тихо позвал кого-то.

Это был здоровяк ростом не меньше Харпера, одетый в синий французский мундир с золотым кольцом на рукаве, мундир французского сержанта. Он снова позвал кого-то.

Из темноты возник второй, столь же настороженный, как и первый. Он тащил за собой переметные сумки и был в форме французского офицера, причем старшего офицера: на синем мундире с красным воротом золотом блестели знаки различия. Неужели это Пот-о-Фе? Несмотря на пехотный мундир, в руках он сжимал кавалерийский карабин, а на боку висела кавалерийская сабля на серебряных цепочках.

Два француза осмотрели клуатр: никакого движения, никого.

– Allons[43], – сержант ухватил одну сумку и замер, указывая вперед: он увидел у колодца сумки Харпера.

– Стоять! – закричал Шарп, пинком распахнув дверь. – Стоять! – винтовка уже была нацелена на французов. Те повернулись. – Не двигаться! – он видел, как французы прикидывают расстояние и точность выстрела из винтовки от бедра. – Сержант!

Сбоку возник Харпер: гигант двигался с грацией кошки и ухмылялся, все стволы огромного ружья направлены на врага.

– Не давай им двигаться, сержант!

– Сэр!

Шарп, обойдя французов, прошел к входу и выглянул из двери. Снаружи, рядом с тремя лошадьми, оставленными ими с Харпером, были привязаны еще пять. Осмотревшись, Шарп захлопнул дверь и вернулся к пленникам. Сержант был огромным и крепким, как дуб; за густыми черными усами скрывалось загорелое лицо. В глаза плескалась ненависть, а руки выглядели достаточно сильными, чтобы задушить быка.

Офицер было худощав, с худым лицом и пронзительным взглядом умных глаз. Он смотрел на Шарпа с презрительной снисходительностью.

Шарп навел на него винтовку:

– Забери-ка у них оружие, сержант, – Харпер подошел к французам сзади, забрал у офицера карабин, потом потянул мушкет из рук сержанта. Шарп, почувствовав, что тот напрягся, перевел на него винтовку, и сержант нехотя выпустил мушкет. Шарп снова поглядел на офицера: – Кто вы?

Ответ прозвучал на хорошем английском:

– Мое имя не для дезертиров.

Шарп ничего не сказал. Пять лошадей, но только двое всадников. Переметные сумки, такие же, как у них с Харпером. Он сделал шаг вперед, не сводя глаз с офицера, и пнул сумку. Внутри зазвенели монеты. Француз насмешливо проговорил:

– Можете пересчитать, они все там.

Шарп отошел на три шага и положил винтовку, чувствуя спиной удивление Харпера.

– Меня зовут майор Ричард Шарп, офицер Его Величества 95-го полка. Сержант!

– Сэр?