Враги большого леса

– Давай выше, – азартно предложил Редошкин глухим голосом; только изменение частоты звука и подтверждало небольшое падение давления.

– Не сегодня, – ответил Максим, хотя ему самому иногда хотелось подняться в космос, чтобы оценить размеры этого мира.

Снизились до высоты в три километра, и Максим увеличил скорость аппарата до пятисот километров в час, направляясь «на север», ориентируясь по подсказкам памяти.

Редошкин, не ожидавший такого темпа набора скорости, крепче прижался к спине пилота, обхватив руками его талию. Но в голосе сержанта прозвучало только восхищение полётом:

– Отличный драйв, командир! С виду старенький драндулет, а летает как ракета!

Максим не ответил, борясь с желанием увеличить скорость ещё больше. Если бы он летел один, наверно, так и сделал бы, но пассажир мог не удержаться в седле, и рисковать его здоровьем ради адреналина не стоило.

К чёрному лесу на этот раз домчались всего за двадцать минут с лишним. Сначала зависли перед ним в паре километров, оценивая масштабы вторжения. Потом поднялись до высоты примерно в семь километров и медленно двинулись к центру колюче-закрученной растительной опухоли, кинувшей щупальца-отростки лиан и «чертополоха» на несколько километров от центра.

Сверху эта «опухоль», радиус которой, по оценке Максима, достиг уже полусотни километров, напоминала не то морскую звезду, не то распростёртого осьминога, над головой которого холмообразной выпуклостью поднимался в воздух фонтан сизого редкого тумана. При внимательном рассмотрении становилось видно, что фонтан этот течёт не снизу вверх, а сверху вниз, конусовидно расширяясь с двух концов, образуя фигуру в виде своеобразных песочных часов. Высота его достигала километра, и верхний обрез фонтана с высотой становился всё реже и прозрачней, пока не исчезал совсем.

– Ну и что это за смерч? – поинтересовался Редошкин, прежде никогда не видевший чёрный лес. – Вулкан там, что ли? Или костёр горит?

– Вулкан извергает пепел, улетающий вверх, как и костёр, а этот, наоборот, течёт вниз.

– Что-то падает из космоса.

– Высота фонтана всего один километр, какой ещё космос?

– Не понимаю, что может струиться из воздуха, если там ничего нет? Давай подлетим поближе.

– В прошлый раз на нас с Викой напали шмели.

– На такой высоте?

– Да, сам удивился, земные шмели и вообще насекомые таких высот не достигают.

– Ничего, нападут – поднимемся ещё выше.

– Ладно, будь готов к встрече.

Аэробайк устремился к странному дымному фонтану на горизонте.

Внезапно из-за кормы аппарата снизу прилетел знакомый гул.

Максим остановил полёт.

– Гудит, – озабоченно буркнул Редошкин.

– Лес предупреждает.

– Кого?

– Нас, конечно.

– Уверен? Мы ему никто.

– В данный момент мы его разведка. Кстати, у меня такое впечатление, будто за то время пока мы устраивались на постой, чёрная опухоль прилично увеличилась.

– Тебе видней.

Аэробайк снова двинулся вперёд.

Лес под ним изменился. Стали видны странные завихрения растительности, похожие на пузыри. Там, где фиолетовые и синеватые стебли лиан опутывали кустарник и деревья заповедного леса, происходил как бы нарыв, формирующий отдельные ажурные опухоли. Но чем дальше к чёрной стене чужого леса двигался аппарат, тем гуще становились заросли растений, описывать форму которых мог только художник-абстракционист. Здесь были и гиперболические, и параболические, и спиральные, и синусоидальные петли, опутывающие деревья Заповедника, в том числе и гигантские «баньяны», «мангры», «панданусы» и даже «секвойи», и все они объединялись в единую колючую суперсистему, характер которой можно было определить двумя словами – «упорядоченный хаос»!

– Мускат… – пробормотал Редошкин.

– Где? – не понял Максим.

– В Нижней Калифорнии я видел целое поле шагающих корней дикого мускатного ореха. Эти заросли исключительно похожи.

– Они гораздо разнообразнее, – сказал Максим, который тоже бывал в Калифорнии и видел заросли мускатных орехов и лиан.

Аэробайк пролетел над первой волной лесного фронта.

Лианы здесь только начинали опутывать «мангры» и «баобабы», представляющие собой первую линию обороны Заповедника.

Вторая линия была уже намного ниже, и лиан здесь было больше.

За ней шла полоса абсолютно сухого, потерявшего всю листву леса. Голые вершины засохших «секвой» вырастали из колючей чащи «чертополоха» необычным полем «антенн», взывая к помощи неба. А за ними вставал сплошной бурелом «шагающих корней», пронизанный колючими куртинами «саксаула», «чертополоха» и «соснового частокола». Название «упорядоченный хаос» подходило для этого бурелома как нельзя лучше.

– Джунгли, – сказал Редошкин.

– Хуже! – ответил Максим, ощутивший присутствие чужого враждебного мира, обладавшего чудовищной жаждой завоевания новых земель.

– Наши «Солнцепёки» здесь не справятся, – добавил Редошкин. – Ботаник зря его вспомнил. Здесь нужна хорошая атомная бомба, и не одна.