Враги и фальсификаторы марксизма

Говоря об учении о государстве на рассматриваемой стадии развитая марксизма, нельзя упускать из виду, что наиболее богатый опыт пролетарской борьбы, на основе которого отлилась наша теория, был еще впереди. Опыт революции 1848 г. и уроки Парижской коммуны теоретически осмыслены лишь в последующих работах Маркса и Энгельса. Дальнейшее развитие марксистской теории государства на основе опыта трех русских революций и опыта международной борьбы с парламентским кретинизмом, культивируемым II Интернационалом, нашло свое классическое выражение в работах Ленина и Сталина. «Государство и революция» написано Лениным 70 лет спустя после «Немецкой идеологии». Делая эту оговорку, мы хотим обратить внимание на глубочайшую прозорливость наших учителей, на то, как правильный научный метод, соединенный с беззаветной преданностью пролетариату и подлинной революционностью, создает положения, находящие блестящее подтверждение в последующей исторической практике и вошедшие после многолетней проверки в железный инвентарь научного коммунизма.

Государство есть орудие классового господства — таков краеугольный камень концепции Маркса и Энгельса. «Так как буржуазия уже не является больше сословием, а представляет собой класс, то она вынуждена организоваться не в местном, а в национальном масштабе и должна придать своему общему интересу всеобщую форму. Благодаря освобождению частной собственности от коллективности государство приобрело самостоятельное существование наряду с гражданским обществом и вне его; но на деле оно есть не что иное, как организационная форма, которую необходимо должны принять буржуа, чтобы как вовне, так и внутри взаимно гарантировать свою собственность и свои интересы…» «Государство есть та форма, в которой индивиды, принадлежащие к господствующему классу, проводят свои общие интересы и в которой концентрируется все гражданское общество данной эпохи…» (52–53). Маркс и Энгельс со всей беспощадностью вскрывают природу и цели буржуазного государства: «Буржуа хорошо оплачивают свое государство и заставляют нацию оплачивать его, чтобы иметь возможность безнаказанно платить плохо (рабочим. — Б. Б.); хорошей платой они обеспечивают себе в лице государственных служащих силу, которая их охраняет, — полицию» (180). По выражению Маркса, буржуазное государство является лишь «собакой, охраняющей дом» буржуазии.

Уже в 1845 г. Марксу и Энгельсу было ясно, что «всякая борьба внутри государства — борьба между демократией, аристократией и монархией, борьба за избирательное право и т. д. и т. д. — представляет собой не что иное, как иллюзорные формы, в которых ведется действительная борьба различных классов друг с другом» (24), и что в буржуазном государстве «личная свобода существует только для индивидов, принадлежащих к господствующему классу и только поскольку они являются индивидами этого класса. Мнимая коллективность, в которую объединялись до сих пор индивиды… так как она была объединением одного класса против другого, то для подчиненного класса она представляла собою не только совершенно иллюзорную коллективность, но и новые оковы» (65).

Вскрыв природу буржуазного государства с его институтами как организацию классового господства капиталистов, Маркс и Энгельс однако не приходили к анархо-синдикалистскому отрицанию роли политических форм борьбы для революционного движения. Они осмеивают Штирнера, который «воображает, что права гражданства безразличны для пролетариев». Напротив, «рабочим настолько важно гражданство, т. е. активное гражданство, что там, где они уже пользуются им, как в Америке, они извлекают из этого пользу, а там, где они лишены гражданских прав, они стремятся приобресть их» (195).