Враги за рубежом (ЛП)

На Эйфелеву башню у меня ушла целая неделя. Она заполнила весь угол классной комнаты. Дети могут сидеть под ней и читать на мягких подушках и одеялах.

Что делают другие люди на летних каникулах?

Вот директор О'Мэлли входит в конференц-зал с чашкой кофе с заправки и позвякивающими ключами. Он одет в выцветший серый костюм и узорчатый галстук из девяностых. Он невысокого роста, приземистый. Несколько оставшихся у него на макушке клочков волос отчаянно держатся за жизнь.

Когда он созывает собрание всего персонала, мы знаем, что нужно пристегнуться для долгой поездки.

Директор О'Мэлли, как пьяный дядя, которому на свадьбе дали в руки микрофон, знает, как заполнить время. Он обладает удивительной способностью растягивать краткое объявление в часовую бессвязную речь.

Я на минуту отключаюсь, когда мы обсуждаем эффективность обеденных очередей, и снова настраиваюсь на совершенно другую тему.

— Когда вы все будете заниматься своими делами, я хочу, чтобы вы постарались воплотить в жизнь аббревиатуру УЧИТЕЛЬ¹. Прекрасный. Энергичный. Удивительный. Веселый. Восторженный…

— Вы пропустили букву H, — воскликнул кто-то.

Директор О'Мэлли останавливается и начинает отступать назад, отмечая буквы на своих мясистых пальцах.

О боже…

— Разве Н не означает «трудолюбивый»? — спрашивает кто-то еще.

— Я думал, это «полезный», — вклинивается Ной, прекрасно понимая, что он делает.

На десять минут собрание срывается, так как директор О'Мэлли проводит голосование по поводу того, что по нашему должно означать «H»: «полезный» или «трудолюбивый».

В результате голоса разделились поровну, и тут вмешивается заместитель директора Траммелл — настоящий мозг здешней работы — и вежливо предлагает перейти к следующей теме повестки дня.

— Ах да, — директор О'Мэлли прочищает горло и, перейдя на совершенно новый торжественный тон, продолжает: — Я должен сообщить ужасную новость. Наша любимая миссис Манн вчера попала в аварию на мотоцикле.

В комнате раздается коллективный вздох, а затем все хотят узнать подробности.

— О, Боже!

— Бедная миссис Манн!

— Ее сбил мотоцикл?!

— Она ехала на нем, — уточняет директор О'Мэлли.

Невозможно.

Миссис Манн — шестидесятилетняя учительница обществознания, которая весит восемьдесят фунтов. Ее гардероб куплен по каталогу амишей. Она кричит на учеников за то, что они бегают по коридорам, но при этом укоряет их за опоздания. Однажды она отругала меня за то, что у меня не лучшая осанка.

— Она состоит в мотоклубе для женщин старше шестидесяти. Жилеты, нашивки — все как полагается. В общем, вчера она немного столкнулась с грузовиком с мороженым и сломала запястье. Она поправится, но это означает, что в поездке в Рим этим летом произошли изменения.

Каждый год миссис Манн и ее муж — профессор истории в местном колледже — добровольно берут группу из десяти учеников средней школы в Италию на трехнедельную программу обучения за границей, и каждый год я думаю: лучше они, чем я. Кто в здравом уме добровольно согласится провести часть своих летних каникул, сопровождая тринадцатилетних детей в чужой стране?

— Ученики уже отобраны для поездки этим летом, и вы, наверное, видели их в школе, они усердно работают над сбором средств, — он хлопает себя по животу. — Они слишком часто угощали меня шоколадными батончиками, но вот что я вам скажу… они не зря называют это «Лучший шоколад мира». Я просто не могу перед ними устоять.

Поняв, что лучше все взять на себя, заместитель директора Траммелл поднимается, вежливо улыбаясь. Без нее это место развалится.

— Мы ищем двух учителей-добровольцев, которые заменят миссис Манн и ее мужа в поездке, которая продлится три недели в июле. Есть желающие?

И тишина.

Заместитель директора Траммелл обводит взглядом комнату, и мы все смотрим куда угодно, только не на нее.

— Миссис Винсент? — с надеждой в голосе спрашивает заместитель директора Траммелл.

Миссис Винсент — учитель испанского языка, но она из тех гениев, которые говорят на восьми языках, один из них итальянский.

Она поднимает руки в знак поражения.

— О, боже. Как бы я хотела! — она не хочет. — Это звучит так весело. Рим в разгар лета — запишите меня. — Она едва скрывает свой сарказм. — Но я должна рожать в конце августа, так что сомневаюсь, что мой акушер хочет, чтобы я путешествовала за границу на таком позднем сроке беременности.

Каждая беременная учительница в комнате вздохнула с облегчением. Какое прекрасное оправдание.

Жаль, что я не беременна.

И не замужем.

И вообще не состою ни в каких отношениях.

На данный момент я связана только с химчисткой. Никто, в смысле, никто не выводит пятна от шоколада с ткани так, как они.

Заместитель директора Траммелл поджимает губы.

— Верно. Ну, если кто-то из вас передумает, пожалуйста, дайте мне знать. Мы должны заполнить эти два места до пятницы, иначе нам придется сообщить ученикам, что поездка отменяется. Это разобьет им сердце.

Она глубоко копает в этом вопросе, пытаясь заставить нас прогнуться.