Врангель. Последний главком

Исходя из сложившейся обстановки, Врангель выбрал наиболее рациональное направление отхода — в Крым. Однако Деникин, опасаясь разрыва с казаками, приказал отводить Добровольческую армию на Дон. Выполнение этого приказа стоило ей лишних потерь.

В ситуации, когда армии ВСЮР отступали, а в тылу нарастали развал и паника, Врангель попытался склонить командующих армиями (Донской — генерала В.И. Сидорина и Кавказской — генерала В.Л. Покровского) к отстранению Деникина. И для этого предложил провести совещание командующих. Однако Сидорин во время их личной встречи высказался против, мотивировав тем, что казаки откажутся подчиняться главнокомандующему с баронским титулом, а Деникин запретил созыв совещания.

Поскольку Врангель столь открыто обнаружил свои намерения занять пост главкома ВСЮР, Деникин 20 декабря (2 января 1920 г.) снял его с поста командующего Добровольческой армией и свернул её в Добровольческий корпус, командиром которого назначил генерала А.П. Кутепова. Врангелю же главком приказал ехать на Кубань и Терек для формирования новых казачьих корпусов.

Прибыв в Екатеринодар, Врангель обнаружил, что точно такой же приказ отдан и кубанскому генералу А.Г. Шкуро, поэтому он отказался от выполнения возложенной задачи. И получил новую: организовать оборону Новороссийска. Но вскоре после его приезда туда генерал А.С. Лукомский был назначен Черноморским генерал-губернатором, ведению которого подлежали и вопросы укрепления района Новороссийска. Потому Врангель счёл, что и эта возложенная на него задача отпала.

   14 (27) января он получил из Одессы предложение главноначальствующего и командующего войсками Новороссии и Крыма генерала Н.Н. Шиллинга занять должность его помощника по военной части. Деникин сначала согласился на это назначение. Однако уже 25 января (7 февраля) Одесса была оставлена, а Шиллинг переехал в Севастополь. Речь теперь могла идти только о поездке Врангеля в Крым. Хотя с разных сторон, включая представителей союзников, на Деникина оказывалось давление, он не дал согласие на назначение Врангеля командующим войсками в Крыму.

В этой ситуации Врангель принял решение оставить армию. 27 января (9 февраля) подал прошение об отставке и уехал в Крым.

В Севастополе командование Черноморского флота, обещав Врангелю поддержку, убедило его в необходимости заменить Шиллинга, совершенно дискредитированного после поражений в Новороссии и позорной эвакуации Одессы, при которой ни войска, ни беженцы вывезены не были. Положение в Крыму осложнялось мятежом 1-го Симферопольского добровольческого офицерского полка (командир — капитан Н.И. Орлов), который вспыхнул на почве недовольства старшими начальниками. Встретившись с Шиллингом, Врангель предложил передать ему военную власть в Крыму «при полном разрыве с Деникиным».

Однако генерал Я.А. Слащов, командир 3-го армейского корпуса, единственной боеспособной силы в Крыму, поддержал Шиллинга и одновременно ликвидировал «орловщину». И Шиллинг отверг предложение Врангеля.

Всё кончилось тем, что Деникин 8 (21) февраля уволил Врангеля в отставку и потребовал от него покинуть территорию ВСЮР.

Прежде чем уехать, Врангель отправил Деникину многостраничное письмо. Среди прочего он писал:

«...Ещё в то время, когда Добровольцы победно двигались к сердцу России и слух Ваш уже улавливал перезвон московских колоколов, в сердца многих из Ваших помощников закрадывалась тревога. Армия, воспитываемая на произволе, грабежах и пьянстве, ведомая начальником (В.З. Май-Маевским. — С.К.), примером своим развращающим войска, — такая армия не могла создать Россию. Не имея организованного тыла, не подготовив в тылу ни единой укреплённой позиции, ни одного узла сопротивления и отходя по местности, где население научилось её ненавидеть, Добровольческая армия, начав отступление, стала безудержно катиться назад.

По мере того как развивался успех противника и обнаруживалась несостоятельность Вашей стратегии и Вашей политики, русское общество стало прозревать. Всё громче и громче стали раздаваться голоса, требующие смены некоторых лиц командного состава, предосудительное поведение которых стало достоянием общества, и назывались начальники, имена которых среди всеобщего падения нравов оставались незапятнанными. Отравленный ядом честолюбия, вкусивший власть, окружённый бессчётными льстецами, Вы уже думали не о спасении Отечества, а лишь о сохранении власти...

...Вы видели, как таяло Ваше обаяние и власть выскользала из Ваших рук. Цепляясь за неё, в полнейшем ослеплении Вы стали искать кругом крамолу и мятеж...

В Новороссийске за мной велась недостойная слежка, в официальных донесениях новороссийских органов Контрразведывательного отделения Вашего Штаба аккуратно сообщалось, кто и когда меня посетил, а генерал-квартирмейстер Вашего Штаба позволил себе громогласно в присутствии посторонних офицеров говорить о каком-то «внутреннем фронте в Новороссийске во главе с генералом Врангелем».

Успешно распространяемые Вашим Штабом слухи о намерении моём «произвести переворот» достигли и заграницы...