Врата

   - О своей матери. - Френсис потер глаза и сказал:

   - Вы не знаете? Джен мертва. Ее корабль вернулся несколько часов назад. Все  спускавшиеся  в  шлюпке  подхватили  какой-то грибок. Они раздулись и умерли.   Я  видел  ее  тело.  Оно  похоже...  -  Он  смолк.  -  Кого  мне действительно  жаль,  это Аннели. Она оставалась на орбите, пока остальные высаживались,  и  привезла  тело Джен. Она как будто спятила. Почему? Джен уже  было  все  равно...  Ну,  ладно.  Она могла привезти только два тела, больше не помещалось в холодильник. Там и ее пища... - Он снова смолк и на этот раз не стал продолжать.

   Я  сидел  на  кровати,  пока  Клара  помогала  ему  поднимать ребенка и укутывала  девочку.  Когда  они  ушли,  я  запросил  информацию на экран и внимательно изучил ее. К тому времени, как Клара вернулась, я уже выключил экран и сидел на кровати, скрестив ноги и глубоко задумавшись.

   -  Боже, - мрачно сказала она. - Какая ночь! - Она села на дальний угол кровати.  -  Совсем не хочется спать. Может, схожу выиграю несколько баков за столом рулетки.

   -  Не  нужно, - сказал я. Накануне я просидел три часа рядом с ней, она вначале  выиграла  десять  тысяч,  потом проиграла двадцать. - У меня есть лучшая идея. Давай запишемся на вылет.

   Она  повернулась  ко  мне  так  быстро,  что  даже  немного всплыла над кроватью. "Что?"

   - Запишемся на вылет.

   Она закрыла глаза и, не открывая их, спросила: "Когда?"

   - Рейс 29-40. Пятиместный, и хороший экипаж: Сэм Кахане и его приятели. Они выписались, и им нужно два человека.

   Она  кончиками пальцев погладила веки, потом открыла глаза и посмотрела на  меня. "Что ж, Боб, - сказала она, - интересное предложение". На стенах из металла хичи были занавеси, которые уменьшали свечение, и я их задернул на  ночь:  но даже в полутьме я видел, как она выглядит. Испуганно. Но она ответила: "Они неплохие парни. Как ты с парнями?"

   - Оставлю  их  в покое, и они оставят меня. Особенно если у меня будешь ты.

   -  Гм,  -  сказала она, потом вползла на меня, обняла и уткнулась лицом мне  в  шею.  -  Почему бы и нет? - сказала она так негромко, что я не был уверен, что услышал верно.

   И  тут  меня  охватил  страх.  Всегда  сохранялась возможность, что она скажет  "нет". И я был бы снят с крючка. Весь дрожа, я услышал свои слова: "Значит, записываемся утром?"

   -  Нет,  -  она  покачала  головой.  Голос  ее  звучал  приглушенно.  Я чувствовал,   что   она  тоже  дрожит.  -  Звони  сейчас,  Боб.  Запишемся немедленно. Прежде чем передумаем.

   На  следующее  утро я ушел с работы, упаковал свои пожитки в чемоданы и отдал  на  сохранение  Шики.  Тот смотрел на меня печально. Клара оставила свои  занятия  и  уволила  прислугу  -  та  очень  встревожилась,  - но не побеспокоилась  паковаться. У Клары оставалось немало денег. Она заплатила за свои две комнаты и оставила все в них как обычно.

   Конечно,  у  нас была прощальная вечеринка. Не помню ни одного человека из тех, кто там был.

   И  вот,  кажется  совершенно  неожиданно,  мы  втискиваемся  в  шлюпку, спускаемся  в  капсулу,  пока Сэм Кахане методично проверяет имущество. Мы закрылись и начали автоматический отсчет.

   Потом  толчок  и падение, ощущения плавания. Двигатели включились, и мы были в полете.

Глава 13

   Доброе  утро,  Боб,  -  говорит  Зигфрид,  и я останавливаюсь на пороге кабинета, внезапно подсознательно обеспокоенный.

   - В чем дело?

   - Ни в чем, Боб. Входите.

   - Ты тут все изменил, - обвиняюще говорю я.

   - Верно, Робби. Вам нравится, как теперь выглядит кабинет?

   Я  изучаю его. Толстый мат с пола исчез. Абстрактные картины исчезли со стен.  Их место заняли серии голографических космических сцен, гор и моря. Самое  странное  во  всем  этом  -  сам  Зигфрид; он говорит со мной через манекен,  сидящий  в  углу комнаты с карандашом в руке. Манекен смотрит на меня сквозь темные очки.

   -  Ты  тут  все  перевернул, - говорю я. - Зачем? Голос его звучит так, будто   он   благосклонно  улыбается,  хотя  выражение  лица  манекена  не изменяется. "Я решил, что вам понравится перемена, Роб".

   Я  делаю  несколько шагов в глубину комнаты и снова останавливаюсь. "Ты убрал мат!"

   -  Он больше не нужен, Боб. Видите, новая кушетка? Весьма традиционная, не правда ли?

   - Гм.

   Он начинает улещать. "Почему бы вам не лечь на нее? Попробуйте, как она вам".

   -  Гм. - Но я осторожно вытягиваюсь на ней. Чувствую я себя необычно, и мне  это не нравится, может, потому, что эта комната для меня представляет нечто  очень серьезное, и изменения в ней заставляют меня нервничать. - На матраце были ремни, - жалуюсь я.

   -   У   кушетки  они  тоже  есть,  Боб.  Можете  достать  их  с  боков. Потрогайте... вот так. Разве это не лучше?

   - Нет.

   -  Я  думаю,  -  негромко говорит он, - вы должны позволить мне решать, нужны ли какие-нибудь изменения в терапевтических методах, Роб.

   Я  сажусь.  "Кстати,  Зигфрид!  Прими наконец решение в твоем проклятом мозгу,  как  ты  меня будешь звать. Меня зовут не Роб, не Робби, не Боб. Я Робинетт".

   - Я это знаю, Робби...

   - Ты опять!