Врата ада

– У меня тоже, – ответил Гридин сразу всем. – Общий сбой, сейчас наладят.

Системные операторы словно дожидались его слов, чтобы поправить дела в лучшую сторону. И поправили так основательно, что присутствующие в салоне засветились зеленым светом, а всплывающие окна стали вываливать чуть ли не все их досье целиком. Я полюбовался на Дашу, вокруг рыжей головы которой сиял красивый изумрудный нимб, и полез в настройки. На расстоянии вытянутой руки я свою самую большую любовь в жизни от крюгеров и баскеров как-нибудь отличу без подсветки и подсказок. Даже Артема отличу. Хотя он-то на крюгера физиономией весьма похож.

На лету наши «вертушки» то и дело коротко постреливали из пулеметов.

– Птицеры, – пояснил Смит. – Беспилотники со всеми не справляются.

– И много тварей по округе разлетелось? – спросил Гридин. – Какие оценки?

– С учетом положения – самые утешающие. Птицеры едва встанут на крыло, тут же начинают охотиться. Конечно, на то, что поближе. То есть над городом. И с остальными мутантами так же. Отмечено множество случаев, когда мутант мог уйти сквозь дыру в оцеплении, но не уходил, а продолжал пожирать добычу или нападал на бойцов.

Я машинально запросил подробности на импланте. Все верно. Для наблюдаемых преобразований тела существам требуется очень и очень много пищевых ресурсов. При их недостатке явные хищники начинают есть траву и обгладывать кору с деревьев в парках. Даже землю едят. И все это более-менее успешно переваривают. В топке их чудовищного метаболизма сгорает почти что угодно, разница только в полезной отдаче. Травоядные при нехватке пищи, наоборот, пробуют добывать мясную. И быстро отращивают себе клыки, когти и остальное, потребное для нового образа жизни. Однако высочайшая приспособляемость имеет и свою оборотную сторону: все мутанты, включая бывших людей, плохо соображают в сколько-нибудь сложных ситуациях. Мозг и в спокойном состоянии потребляет слишком много энергии, – а при активном мышлении глотает ее ненасытно. И постоянно мутирующий организм вынужден на нем экономить…

Но про обстановку вокруг города ни слова. Не зря Гридин спросил. Видно, такого и в его вводной нет. А в наших даже общая обстановка в самом Киеве не обрисована. Составители вводных – большие противники пустого любопытства, ненужного для выполнения конкретных задач. Хочешь – сам делай выводы, пользуясь тем, что дали, или расспрашивай знающих людей. Если той самой энергии у тебя дофига и на мозг ее не жалко.

– Значит, местный ад все же реально локализовать и уничтожить? – спросила Даша.

– От слишком оптимистичных прогнозов пока воздержусь, – ответил Смит. – Периферия проблемной зоны уже охватывает все сопредельные Киеву территории. И хотя за городскую черту чаще всего проникают лишь единичные особи, некоторые из них оплодотворены и приносят потомство. И впоследствии… гм-м-м… открытые ими филиалы ада ликвидируются с большим трудом.

На какое-то время все замолчали, слушая шум винтов, приправленный пулеметными очередями.

– А ведь прав Грицай, – сказал через несколько минут Пашич. – Что-то я действительно сегодня совсем квелый. Вколоть, что ли, стимуляторов?

– Побереги аптечку, – посоветовал Даго. – Все равно еще вакцинацию проходить – заодно и стимуляторов вкатят на халяву.

– Устали уже в некомплекте работать, – пожаловался Смиту Зунг. – Когда нам пополнение будет? Вы знаете?

– Сейчас, – ответил тот.

Вертолеты сели неподалеку от Верховной Рады и Мариинского дворца, на стадионе завода «Арсенал». Остатки трибун здесь снесли, деревья вокруг повырубили и возвели пятиметровой высоты периметр из сетчатых секций. Едва мы попрыгали наружу, Смит выхватил пистолет, почти не целясь пальнул в небо, и чуть в стороне от нас на землю свалилось похожее на археоптерикса существо. Только здоровенное. Этакое чудо в перьях с клыкастым клювом. Оно захрипело, забило крыльями, кося на нас выпученным глазом, и Смит угостил его еще одной пулей. Ай да американец! Нет, ошибся я – не слишком он засиделся в отделе. А на аэродроме, может, бежал медленно потому, что знал: вертолет все равно без него не улетит.

Сверху послышались еще выстрелы, и рядом с первым птицером рухнул второй – побольше, смахивающий на летучую мышь. Но тоже в перьях. Размах крыльев – метров пять.

– Первый охотился на нас, а второй – за первым, – равнодушно пояснил Смит. – Ну а на второго охотился беспилотник… Госпиталь там, – Он указал на ряды больших палаток в конце бывшего футбольного поля. – Оттуда – сразу ко мне. Вон в ту палатку. Отдельно стоит – видите?

И сразу же сам направился в ту сторону, не став попрекать нас за рассеянность при высадке. Возможно, удовольствовался тем, что всем нам утер нос. Чтоб не зазнавались перед начальством. Или принял во внимание наше недавнее возвращение из тяжелейшей дальней разведки по одному из самых опасных миров. Хотя Гридин наверняка вкатит нам по выговору. И себе тоже.

– Ладно, выговоров не будет, – смилостивился Гридин, уже много лет безошибочно читавший наши мысли. Хороший он все-таки командир. Понимающий. Да и себя ему пожалеть не грех.