Врата Бальдура

 – Я просто спросила её, не считает ли она Дриззта красивым.

 – Милая моя сестрёнка, я ничего не понимаю в мужской красоте. По мне главное, чтобы с парнем не было скучно. А ты что скажешь, Джахейра?

 – Он, конечно, красив, – пожала плечами друид. – Для дроу.

 – Для дроу? – Возмутилась Равена. – Я думала, ты поддержишь меня!

 – Не обижайся, Равена, но я уже сделала свой выбор. Для меня во всём Фаэруне нет мужчины красивей Халида, – щёки полуэльфийки немного порозовели.

 – Джахейра, а как узнать любовь? Как понять, что любишь? – Накручивая прядь волос на палец, спросила Равена. За её спиной тихо хихикнула Имоен.

 – Ох, как же объяснить… – Джахейра села рядом на камни и смотрела на воду. – Любовь – это когда видишь, и нет сил оторвать взгляд. Когда слышишь, и сердце начинает чаще биться. Когда прижимаешься, и чувствуешь тепло. Любовь – это когда день за днём, год за годом хочешь видеть рядом с собой только одного человека. Этот человек для тебя – всё, и невозможно представить себя с кем-то другим.

 – Но ведь вы с Халидом оба – искатели приключений, а значит, вы в любой момент можете потерять друг друга.

 – Мы знаем это, Равена, но принимаем как неизбежность. Этот шаг мы сделали не сразу. Над этим пришлось поразмышлять.

 – Над чем размышлять: влюбиться друг в дружку или нет?

 – Нет, Имоен, любовь приходит сама, без стука и не спрашивает: хочешь ты влюбиться или нет. А вот осознать это, открыть своё сердце другому человеку, связать себя с ним навечно узами брака – вот что даётся нелегко даже после долгих и мучительных раздумий.

 Равену этот разговор больно резанул по душе, и зачем она его вообще завела. Любовь. Это удивительнейшее чувство пройдёт мимо неё. Кто может полюбить полудроу? Если только слепец. Надежда, подаренная тем странным стариком на развилке, мгновенно угасла в «Дружеской Руке». Нет, все видят только её облик, не пытаясь заглянуть в душу. Самое большое, на что она могла рассчитывать, это быть постоянной любовницей у какого-нибудь любителя экзотики, но этого не могла ей позволить гордость.

 Внезапно её накрыло ледяной волной. Нет, это она упала в воду. Имоен стояла на берегу и ухахатывалась над своей шуткой. Улучив момент, Равена дёрнула сестру за ногу, и та тоже свалилась в озеро. Джахейра стояла на берегу уже почти одетая и, улыбаясь, качала головой.

 После вкусного ужина из перепёлок на вертеле, друзья завалились спать. Они были в пути уже третий день и прошли много миль. Несколько раз на них нападали разбойники с требованием отдать железо. Один из мечей Равены сломался. Трофеи утяжеляли поклажу. Пора было поворачивать на Берегост. Два раза в день Джахейра меняла повязку Равене. Воительница пыталась отговориться от неё, но друид и слушать не хотела.

 – Укус восставшего мертвеца – не простая рана, – объясняла она. – Такие раны заживают крайне медленно, они гораздо опаснее, чем магические. И возможно, что у тебя останется шрам на ноге, – Равене оставалось лишь сдаться.

 Их путь продолжался, и друзья свернули на восток к дороге на Берегост. Чем ближе к дороге они приближались, тем чаще нападали на них бандиты. К обеду солнце начало припекать. Четвёрка присела в тени дерева с густой листвой, чтобы переждать жару. Каждый раз, когда разговоры заканчивались, и все были заняты своими делами, перед глазами Равены всплывал образ одинокого дроу. Она вспоминала бой. Его движения были совершенны. Она поняла, как мало она может, как ничтожны её умения.

 – Опять думаешь о Дриззте? – Спросила Имоен, подкидывая ей яблоко.

 – Думаю, но это совсем не то, что ты думаешь. Я не могу влюбиться в мужчину с первого взгляда.

 – Хм. А, по-моему, ты влюбилась в него заочно, когда услышала о нём от Зарка.

 – Да нет же! Говорю тебе: это не любовь! Скорее – благоговение перед тем, кто добился большего, гораздо большего, чем я.

 – Должно быть это потому, что он прожил большую, гораздо большую жизнь, чем ты, – передразнила Имоен интонацию названой сестры.

 Равена молча согласилась с ней.

 – Эй, сестрёнки! – Обратилась к ним Джахейра. – Впереди стая волков, которые преследуют добычу. Если они заметят нас, то решат поменять цель. Так как четырёх искателей приключений хватит на всех, а вот курицу, которую они преследуют, едва ли хватит одному вожаку.

 – К-курицу? Т-тебе не показалось?

 – Мне, конечно, напекло в голову, но для куропатки это слишком большая птица.

 Внемля предостережениям Джахейры, все притихли. Но, не смотря на старания друзей, волчья стая повернула именно на них. И впереди бежала… курица.

 – Когда мы разделаемся с волками, – встала с земли Джахейра, и грозовые тучи начали скапливаться над стаей. – Я сварю из этой курицы жирную похлёбку!

 Равена вытирала кровь с меча о шкуру волка, когда к ней подбежала будущая похлёбка.

 – Спасибо! – Прокудахтала курица молодым мужским голосом.

 Полудроу замерла на месте.

 – М-да! Похоже, мне действительно сильно напекло в голову. Я слышу, как курица говорит с нами, – Джахейра обхватила голову руками.

 – Вам не напек-пек-пекло в голову. Я действительно разговариваю с вами. Я – не совсем курица, я – человек-кок-кок под заклятьем.