Врата небесные

Я припомнил последние события: погребение сына, мое вступление в отряд наемников, озлобленность, с какой я убивал врагов, на которых мне указывали, мое преступление, приговор, деревянная плаха – я положил на нее голову, поднятый топор палача, свист лезвия в воздухе, удар, ощущение жжения в шее и темнота…

– На помощь! – прижав ладони к шее, крикнул я. – На помощь!

Я ощупал затылок, челюсть и кадык: никаких следов или боли. Я задыхался и обливался потом. Сердце бешено колотилось, желудок свело судорогой, к горлу подступила тошнота. Удивление постепенно сменилось ужасом. Как это возможно? Меня обезглавили, и вот я обнаруживаю себя в какой-то пещере, живым, невредимым и даже без единого шрама!

Я встал. Кровь вскипала у меня в венах.

– Есть здесь кто-нибудь?

Ответом мне было лишь немолчное и безразличное завывание водяных потоков.

– Никого?

Я не соглашался на это одиночество, мне хотелось, чтобы меня встретили, чтобы мне все объяснили.

Я поспешно принялся изыскивать способ покинуть пещеру, как если бы, выберись я из нее, тайна сама собой прояснилась для меня… Присев на корточки, я нащупал справа естественную тропу; я затаил дыхание, прошел под струями громыхающего водопада и, оглушенный, внезапно оказался на воле, при свете дня. Передо мной простирался гигантский пейзаж.

Вокруг ревели пороги, а чуть дальше, за овражками, поросший деревцами каменистый откос переходил в склоны горы. Внизу, под завихрениями пены, бурлили разъяренные опаловые воды, которые, на мгновение утихнув, становились бирюзовыми, а затем бросались в реку. Я мог проследить ее извилистое течение через хвойный лес сколько хватало глаз. Над головой сияло чистое яркое лазурное небо, в котором пролетали хищные птицы. Бросив взгляд назад, я обнаружил усеянную острыми разрозненными пиками заснеженную вершину.

С валунов на скалы, через лужи к ручейкам, оскальзываясь, ползком и прыжками я осторожно двигался к плодородной земле. Изнуренный, я рухнул среди тростников и свернулся клубком. Теперь, когда я оказался на берегу, возбуждение спало, я ровнее дышал, лучше видел и мог размышлять более спокойно.

Мне недоставало какой-то части моей истории. Что произошло после рокового удара топора? Разрубил ли он меня надвое? Наверное, нет. Лезвие отклонилось. Да, отклонилось, это же очевидно! На плахе я лишился чувств, но не жизни.

Я облегченно вздохнул…

В небе кружила стая альпийских галок с красными лапами. Две лисы мелкой рысью бесцельно бежали одна за другой. Я встал и огляделся вокруг. Овраги, осыпи и мрачный лес, хвоя которого мелко дрожала на ветру, были покрыты бледно-лиловыми испарениями, словно от дыхания. Плотная, как облако, стая дроздов перелетела на другой склон. Я никогда прежде не ступал на эту территорию, не взбирался на эти крутые косогоры, не бродил по пихтовым лесам и не видел так близко вечные снега. Как далеко от Бирила, места моих страданий, я нахожусь? Мне наверняка кто-то помог. Этот пугающий меня своей дикостью горизонт на самом деле таил союзников. Может, мне следует дождаться их?

Хотя меня и одолевало множество вопросов, я ухватился за два несомненных факта: какие-то люди спасли меня, и я дождусь их возвращения.

Меня терзал нестерпимый голод. В недрах этой щедрой природы я без труда обнаружил съедобные ягоды и сосновые шишки.

Подкрепившись, я инстинктивно направился к таинственной пещере. Несмотря на шум и сырость, меня привлекало это гостеприимное дружелюбное место, это лоно, где я мог укрыться.

Мой ночной сон прервала пренеприятная сцена: на меня набросились воинственные вороны и принялись выклевывать мне глаза. Каждый удар клюва резко будил меня; и всякий раз, убеждаясь, что это всего лишь кошмарный сон, я снова засыпал.

На заре меня захватило великолепие природы, и я больше не думал о тревожном сне. Утро я посвятил изучению окрестностей и поискам пропитания. Когда солнце достигло вершины небесного свода, я купался в водоеме, куда впадали мелкие речушки; поплескавшись в нем некоторое время, я долго занимался своим туалетом: растирался травами, распутывал волосы, обтачивал пемзой ногти. Я обнаружил в одном стволе дупло, а в нем – пригоршню меда, которым пропитал свою кожу, после чего снова погрузился в воду и плавал до изнеможения. Мною овладело сладкое бесчувствие. Я дотащился до какого-то дерева и растянулся в его тени на ложе из сухого папоротника.

Не знаю, что прервало мой полуденный отдых. Я вздрогнул и принялся беспокойно вглядываться в окрестности, словно вспугнутый зверь.

Поблизости кто-то был.

В воде ничего. В кустах – ничего. В листве – ничего. Я перевел взгляд на водопады и заметил какой-то силуэт, когда он уже почти скрылся за струями.

Замечательно! Мои спасители возвращаются.

Я вскочил на ноги, готовый карабкаться по уходящим в самое небо скалам, когда до меня донесся отчаянный крик:

– Ноам!

Я затрепетал, не смея поверить, что узнал этот голос.

– Ноам! – выкрикнула та, что проникла в каменную пещеру.

Охваченная тревогой, она выскочила из-за текучей перегородки, быстрым взглядом обвела местность и заметила меня внизу.

– Ноам…