Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

Гости прошли в столовую, где расторопный Альберт уже накрыл стол.

— Что это за история с твоим ранением, мама? — строго спросила Дебора, когда после чая все вышли на свежий воздух. Дети тут же умчались исследовать сад на предмет разных интересных неожиданностей, а Томми с Ганнибалом, одинаково встревоженные, бросились им вдогонку.

Дебора, считавшая, что ее мать нуждается в постоянной опеке и соответственно себя с ней державшая, строгим голосом повторила:

— Так чем это ты тут занимаешься?

— Как это чем? Ремонтом, разумеется, — безмятежно ответила Таппенс.

— Рассказывают, однако, совсем другое, — заметила Дебора. — Ну хоть ты, папа, скажи…

Томми возвращался, везя на закорках Розали; Дженет без устали вертела по сторонам головой, обозревая новую территорию, а Эндрю свысока взирал на окружающие его предметы с достоинством повидавшего виды взрослого мужа.

— Ты тут чем-то занималась, — возобновила атаку Дебора. — Небось, снова изображала из себя миссис Бленкенсоп. Никакого на вас удержу! Устроили здесь Икс и Игрек! Даже до Дерека дошли слухи. Он-то мне об этом и написал, — она многозначительно кивнула, говоря о своем брате.

— А ему-то откуда знать? — удивилась Таппенс.

— Дерек всегда в курсе всего!

— И ты, папа, тоже хорош, — повернулась к отцу Дебора. — Ты-то зачем впутался в эту историю? Мне казалось, вы приехали сюда отдыхать и наслаждаться жизнью.

— Я тоже так думал, — сказал Томми, — но судьба распорядилась иначе.

— Врата Судьбы, — проговорила Таппенс. — Форпост Беды, Форт Ужаса……

— Флеккер, — продемонстрировал свою эрудицию Эндрю, запоем читавший стихи в тайной надежде стать когда-нибудь великим поэтом. Он процитировал:

в Дамаске четверо ворот.
Врата Судьбы, Форпост Беды, Форт Ужаса, Пустынный Вход
Не проходи в них, караван, или в безмолвии пройди,
Сквозь тишь, где умер птичий свист, но что-то птицею поет.

И в этот миг, словно услыхав, что речь о них, из-под кровли дома в небо внезапно взмыла целая стая.

— Что это за птицы, бабушка? — спросила Дженет.

— Ласточки, милая. Они улетают на юг, — ответила Таппенс.

— И больше не вернутся?

— Почему же? Следующим летом обязательно вернутся.

— И пролетят через Врата Судьбы! — с пафосом произнес Эндрю.

— Этот дом когда-то назывался «Ласточкино гнездо», скачала Таппенс.

— Но жить вы в нем все равно не будете? — уточнила Дебора. — Папа писал, что вы ищете другой.

— Почему? — спросила Дженет. — Мне нравится этот.

— Причин несколько, — сказал Томми и, достав из кармана лист бумаги, зачитал весь список:

«Черная стрела»

«Мэри Джордан умерла не своей смертью»

Александр Паркинсон

миссис Гриффин

миссис Хендерсон

Кей-кей

Живот Матильды и Верный Дружок

Грин-эн-Ло

Фарфоровые викторианские табуреты «Оксфорд» и «Кембридж»,

перепись населения

Додо

Мистер Кейн.

— Замолчи, Томми. Это же мой список! Ты не имеешь к нему никакого отношения, — воскликнула Таппенс.

— И что все это значит? — изумилась Дженет.

— Напоминает список улик из детективного романа, — заметил Эндрю, в свободное от поэзии время с удовольствием читавший и детективы.

— Так оно и есть. Поэтому-то мы и подумываем о другом доме, — ответил Томми.

— А мне нравится здесь! — заявила Дженет. — Здесь чудесно.

— Хороший дом, — высказалась Розали. — Особенно шоколадные бисквиты, — добавила она, вспомнив угощение к чаю.

— Мне тоже тут нравится, — помолчав, изрек Эндрю в полной уверенности, что его слово здесь решающее.

— Неужели тебе здесь не нравится, бабушка? — не унималась Дженет.

— Очень нравится, — с неожиданным энтузиазмом призналась Таппенс. — И дедушке, что бы он там ни говорил, тоже. И, само собой, никуда мы отсюда не уедем.

— «Врата Судьбы», — проговорил Эндрю. — Оригинальное было бы название.

— Раньше он назывался «Ласточкино гнездо», — напомнила Таппенс. — Можно вернуть ему имя.

— Эти улики… — помолчав, начал Эндрю. — По ним ведь можно написать целую историю… Книгу…

— Слишком много имен, — заявила Дебора. — Кто это станет читать?

— Чего только люди сейчас не читают, — возразил Томми.

Они с Таппенс переглянулись.

— Завтра возьмем краски, — решил Эндрю, — и напишем на воротах новое название. Альберт нам поможет.

— Чтобы ласточки знали, что могут вернуться летом, — сказала Дженет, взглянув на мать.

— Неплохая мысль, — согласилась Дебора.

— La Reine le veult[121], — и Томми галантно поклонился дочери, всегда считавшей, что давать свое милостивое согласие на любое семейное начинание — ее исключительная прерогатива.

Глава 17 Заключительное слово: обед у мистера Робинсона

— Все было очень вкусно, — сказала Таппенс, оглядывая собравшихся.

После роскошного обеда в гостиной они пили кофе в библиотеке.