Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

Девушка, известная под именем Мэри Джордан, работала на нас. Она имела связи во флоте и, поскольку ее мать была австрийка, свободно говорила по-немецки.

Вы, наверное, уже знаете, миссис Бирсфорд, а уж вашему супругу это известно доподлинно, что скоро будут опубликованы некоторые документы, имеющие отношение к этому делу.

Сегодня в политических кругах прекрасно понимают — секретность, столь необходимая в определенных случаях, не может сохраняться вечно. Многие тайны должны быть наконец обнародованы как часть истории нашей страны.

В ближайшие пару лет выйдут в свет три или четыре тома рассекреченных документов. Некоторые из них освещают события, происходившие вокруг «Ласточкина гнезда», как назывался ваш дом до Первой мировой войны. В их числе — найденные вами бумаги.

Тогда произошла утечка информации — обычное дело накануне войны… К этому были причастны политики, — солидные, с прекрасной репутацией. И была еще парочка известных журналистов, имевших большое влияние и употребивших его во зло… Как ни странно, но даже накануне войны находились люди, строившие козни против своей страны. После войны их ряды расширились, в них влилась молодежь — выпускники университетов, горячие приверженцы и активные члены коммунистической партии, до поры до времени умело скрывавшие свою деятельность. Позже, в тридцатые годы, на смену коммунистам пришли последователи новой, еще более опасной идеи — фашизма. Когда началась Вторая мировая, они добивались союза с Гитлером, объявляя его главным миротворцем.

Закулисная деятельность не прекращалась ни на миг. В истории такое бывало не раз, да и всегда будет: за спиной у государства действует активная и опасная пятая колонна, руководимая как бескорыстными романтическими идеалистами, так и весьма прагматическими людьми, чей интерес — власть и деньги. Да, вы нашли весьма любопытные документы.

Ведь приморская деревенька Холлоукей, в которой вы поселились, миссис Бирсфорд, как раз перед самой войной стала штабом одной из таких, по сути, предательских группировок. Милая старомодная деревушка, славные жители, — с виду истые патриоты, в большинстве своем военные моряки. Удобная бухта, симпатичный молодой морской офицер из хорошей семьи, — сын адмирала. И в то же время — поставщик военных сведений будущему противнику. Потом еще доктор… Пациенты его обожали и с удовольствием делились своими проблемами. Обычный деревенский врач — никто и не подозревал, что он получил специальное образование и занимался, в частности, отравляющими газами, а кроме того, был превосходным бактериологом и даже проделал в этой области оригинальные исследования.

А немного позже, уже во время Второй мировой войны, в симпатичном, с соломенной кровлей, коттедже у бухты жил милейший мистер Кейн, имевший неординарные политические взгляды… О нет, он не называл их фашистскими! Мир любой ценой — весьма удобная в ту пору доктрина, — и в Англии, и на континенте, — вот за что он радел.

Это, разумеется, уже не то время, что вас интересует, миссис Бирсфорд, но я рассказываю вам это, чтобы дать прочувствовать атмосферу, сложившуюся тогда в тех краях. И вот, перед войной, туда посылают Мэри Джордан с заданием выяснить, что же там происходит.

Она жила там еще до того, как я начал заниматься этим делом… Когда я узнал о ней, то был восхищен проделанной ею работой и до сих пор жалею, что не знал ее лично — она, без сомнения, была яркой личностью.

Ее действительно звали Мэри, хотя у нас все называли ее Молли. Она хорошо поработала. Жаль, что она умерла молодой.

Таппенс глядела на висящий на стене рисунок — набросок головы мальчика. Его лицо почему-то показалось ей знакомым.

— Но ведь — неужели…

— Да, — подтвердил мистер Робинсон, — это Александр Паркинсон. Ему тогда было одиннадцать. Он был крестником недавно умершей миссис Хендерсон, — моей дальней родственницы по линии ее покойного супруга. Этот портрет действительно нарисовала Мэри. И надо же, как распорядилась судьба — портрет перешел по наследству от Хендерсонов к Робинсонам! Когда-то мисс Джордан устроилась к Паркинсонам гувернанткой — очень удобно для сбора информации. Никому и в голову не могло прийти, — он запнулся, — чем это может закончиться.

— Но ведь это сделал не — не один из Паркинсонов? — спросила Таппенс.