Враждебные воды

05.18 Глубина 85 метров. На вахту заступила вторая боевая смена. Личному составу первой смены собраться в столовой четвертого отсека на политинформацию.

По команде “Подвахтенным от мест отойти” первая смена — около тридцать человек — начала подтягиваться в столовую четвертого отсека, которая располагалась на средней палубе по правому борту.

К политинформации все относились как к неизбежному злу. Всех утешала мысль о ее краткости и предстоящем просмотре кинофильма. Это было основным развлечением.

Третья смена сразу разбежалась по каютам — у них был шанс поспать еще три часа.

Ночные коки и вестовые занялись приготовлением обеда, который начнется в одиннадцать часов. Из открытой двери камбуза, прямо напротив столовой четвертого отсека, доносились почти домашние звуки и запахи кухни.

Освободившийся механик, прихватив по дороге главного связиста Маркова, направился в курилку четвертого. Привилегией немногих ветеранов было право первыми попасть туда после тревоги. Остальные выстраивались в длинную очередь на средней палубе все того же четвертого отсека. Это была самая демократичная советская очередь — звания и возраст значения не имели. Под завистливыми взглядами Красильников и Марков спустились на нижнюю палубу четвертого в заветную курилку…

Круглолицый и улыбчивый мичман-ракетчик Вася Сыч, беззаботно насвистывая, поднялся на верхнюю приборную палубу четвертого. Вася никогда и никуда не торопился, кроме камбуза. Вот и сейчас он не спешил подменить Чепиженко, которого кто-то куда-то вызвал. Торопиться некуда — до прихода на базу еще целых пятьдесят восемь суток. А то, что на посту контроля ракет КСПО уже пять минут никого нет, тоже не страшно.

— Глянув на часы, Вася отметил время — 05.19 — пусть потом Чепиженко отстоит за него на вахте в два раза больше, его сон стоит дорого. Но все это мгновенно вылетело из его головы, когда он увидел горящую красным аварийным цветом третью панель контроля ракет и оцепенел:

АВАРИЙНАЯ ШАХТА № 6 ВОДА В ШАХТЕ — ВЕРХНИЙ УРОВЕНЬ

Автоматическое осушение шахты — отключено, все системы контроля ракеты в шахте — отключены. Ревун аварийной тревоги — отключен.

— Где командир БЧ-2? У нас авария! Где он? — испуганно заорал Сыч в “Каштан” спецсвязи БЧ-2.

— Не ори, придурок! — тут же отозвался из трюма четвертого Петрачков. — Это всего лишь конденсат! Сообщи в центральный по телефону, и все!

— Какой конденсат! Шахта полностью затоплена!

— Заткнись!!! Делай, что приказано!

05.20 Красильников и Марков, переступив через гофрированный шланг от днища шестой шахты в трюм, уже открыли дверь в курилку, но, обратив внимание на необычную суету ракетчиков вокруг шестой шахты, старший механик все же спросил:

— Что за суета вокруг дивана? Откуда вода?

— Как всегда — сливаем конденсат из шахты из-за этой проклятой жары, — не оборачиваясь, буркнул Петрачков.

— Что-то больно много конденсата, может… — но на большее его не хватило, и вслед за Марковым механик зашел в курилку, полностью сосредоточившись на предстоящем удовольствии от первой сигареты. Наверное, заядлые курильщики их поймут.

Замполит Сергиенко уже опередил их и курил в гордом одиночестве — еще бы, ведь ему не надо заниматься дифферентовкой или разбирать радиограммы, рассчитывать маневр отрыва от точки всплытия. У него более важное дело — ухитриться рассказать на политинформации о перестройке, смысла которой не понимал ни он, ни тот, кто ее придумал.

Желая показать свою причастность не только к перестройке, но и к лодочным делам, Сергиенко спросил:

— Чего там ракетчики копаются?

— А хрен их знает! Изображают работу, как всегда. — недовольный своим невмешательством отозвался механик. Смутная тревога вдруг охватила его.

“Покурю и тогда разберусь”, — успокоил он сам себя.

— Четвертый! Что у вас случилось? — раздался из “Каштана” голос вахтенного офицера.

— Все нормально, просто сливаем конденсат.

— Есть, когда закончите — доложите на ГКП.

Почему все так спокойны? Почему никто не чувствует и не видит опасности? Непонятно…

Стоявшие на проходной средней палубе четвертого недовольно расступились, пропуская выскочившего из трюма Чепиженко.

Чего он носится? Демонстрирует усердие? Перед кем? Идиот…

05.24 Оттолкнув оторопевшего Сыча от пульта контроля, Чепиженко защелкал тумблерами, запуская оба насоса пятого отсека на осушение шестой шахты.

В это время старпом Владимиров безучастно и величаво проследовал в курилку.

В центральном царили тишина и спокойствие.

Британов не собирался сидеть сложа руки в ожидании событий. К-219 — военный корабль, а не какой-нибудь буксир, снующий вдоль Невы.