Вражья дочь

Из шалашей выбрались все ратники. Бессонов сменил дозор на тропе, идущей от починка. Нестеров и Черный начали готовить завтрак. Ветер дул с запада, дым уносило в леса и болота, на восток, где врага не должно было быть.

Пришли касимовцы, такие бодрые, словно и не довелось им провести бессонную ночь. Они поприветствовали князя, товарищей.

Потом к Дмитрию подошел Икрам Гардай и сказал:

– Дозволь доложить, воевода?

– Того и жду от тебя, Икрам.

– Ночью на починке никого не было. Рядом тоже.

– Место для наблюдения выбрали хорошее?

– Самое лучшее, какое можно было найти. В камышах, где топь мелкая, связали щиты, на них лежали, все видели.

– Хорошо. Завтракайте.

Татары отошли.

К воеводе тут же шагнул Бессонов-старший и спросил:

– Что сегодня будем делать, князь?

– Ждать, – ответил тот.

– Значит, ратникам отдыхать?

– Кому отдыхать, в дозоре стоять, за конями смотреть, определи сам. Но вся дружина должна быть готова скинуть шалаши в топь и немедленно уйти в глубину леса.

– Понял.

Наступило время тягостного, изнуряющего ожидания.

Тем же утром помощник ротмистра Голубицкого хорунжий Оскар Бедейчик вывел по мосту из замка в Великий Посад свою полусотню. Она спокойно, не поднимая шума, прошла острог, оказалась на дороге, ведущей к ближним селам и к озеру Воловье. Вскоре всадники въехали в местечко Бельдево.

На подворье Коваля тут же поднялась суета.

Жена купца Мария Васильевна, знавшая о пребывании русской дружины на починке, всполошилась:

– Никола, что мы делать будем, коли поляки к нам наведаются да про русских спросят?

– Сидите с дочерью дома и во двор носа не кажите! Не бабье это дело! – заявил муж.

Жена убежала.

Волновались и работники.

– Подъедут поляки, ворота нараспашку, пропустить, чего хотят, то пусть и смотрят! Все показывать. Спросят о русских, молчите. Я с их старшим сам говорить буду! – приказал им хозяин.

Полусотня проехала мимо. Поляки только смотрели за изгороди, во дворы, никого не беспокоили.

Коваль опустился на чурбан у поленницы дров и пробурчал себе под нос:

– Слава тебе, Господи, пронесло. Не ведают они о дружине, и это хорошо.

Не задержался хорунжий и в деревне Черемки, хотя там и вышел некий курьез. Десяток Вальдека Рицы шел по улице. В это время лошадь вытащила со двора телегу и перегородила путь полякам.

Десятник так рявкнул на нерадивого возницу, что тот вконец растерялся, испугался не на шутку. Мужик дернул вожжи, лошадь потянула телегу, и ее колесо застряло в изгороди. Пришлось всадникам возвращаться и идти следом за вторым десятком, Каруся Дуды.

Хорунжий без особого интереса спросил:

– Что там случилось, Вальдек?

Десятник Рица объяснил суть дела.

– Кнутом возницу угостили?

– Да он и без кнута от страха едва ноги не протянул.

Хорунжий рассмеялся и скомандовал:

– К озеру!

Полусотня подошла к озеру Перское, которое лежало с запада от дороги, там ненадолго встала.

Хорунжий Бедейчик помнил план ротмистра, выдержал время и отдал приказ:

– Полусотня, десятками за мной, галопом, вперед!

Отряд развернулся и пошел следом за хорунжим обратно тем же самым путем. Ратники ничего не понимали, но подчинялись повелениям начальника. Им казалось, что хорунжий решил вернуться в крепость, но нет.

Между Бельдево и селом Черемки он повернул на восток и повел полусотню к лесу.

Хорунжий остановил отряд, подозвал к себе десятника Рицу.

– Вальдек, в версте отсюда находится починок Веселый. Ты слыхал о таком?

– Это где гулял пан Адамович?

– Да, а сейчас его дух там гуляет.

– Пресвятая Дева Мария! Что такое вы говорите, пан хорунжий?

– Ты слушай, что делать надо. Проходишь версту, не выходя к починку, встаешь, отправляешь наблюдателей в ближайшие кусты. Пусть посмотрят за починком. Если там вооруженные люди, гонца ко мне, самим укрыться и ждать меня. Подойду, пойдем на починок. Если там никого, тоже отправляешь гонца ко мне, заходишь на хутор, внимательно осматриваешь все там и вокруг него. Особенно тропы, пруд, камыши. Понял?

– Да, пан хорунжий!

– Вперед! Мы потихоньку будем сближаться с починком.

– Ясно.

Десятник отдал команду, и его люди двинулись к хутору.

Ратники Рицы сделали все так, как наказал хорунжий. Встали там, где надо, не видимые с починка. Трое сразу ушли, вскоре вернулись и доложили десятнику, что хутор Веселый пуст. Рица тут же послал гонца к хорунжему. Потом он завел своих людей за ограду и приказал им осмотреть дома, баню, двор и все прочее.

Вскоре к починку подошла вся полусотня.

Когда подъехал хорунжий, десятник доложил ему:

– Есть свежие следы двух коней. Яблоки лошадиные у бани. Но если тут кто и был, то человека два-три, вряд ли больше.

– Пруд?..

– Там ничего интересного, зарастает потихоньку. Видать, новому хозяину не до этого починка. Он теперь готовится к приходу русских.

– Тропы?..

– Есть две. Обе едва заметные, но довольно широкие, на восток уходят, но там болота. Я посылал людей, они прошли саженей пятьдесят, вернулись. Мрачное место.

– Дружина в полтора-два десятка ратников с обозом могла туда уйти?

– Нет, – твердо, уверенно ответил десятник.

– Отводи всех к дороге. Я сам все осмотрю здесь.

– Слушаюсь, пан хорунжий!