Вред любви очевиден

Тело пока с трудом отдаёт нажитые килограммы, не понимает новой жизни, чего-то боится, упрямится, тормозит липолиз (расщепление жира). Боится, что это женская истерика, что я опять мучаю его зачем-то. Надо убедить организм, что запущена совсем иная программа – положительная, творческая, что не будет страданий. Китайские мудрецы, если верить Секацкому, советовали – «надо подгонять своё отстающее». Тело у меня всегда было в отстающих.

Я написала статейку про Сашу для журнала «Собака. ру» – «Присутствие духа». Конечно, это идеализация, или, точнее, «монтаж аттракционов». Однажды Серёжа, читая какой-то мой пламенный текст про современника, сказал: «Ты всё выдумываешь, но так обаятельно, что нет сил сопротивляться». Я ответила: «А с вами, мальчики, ничего не придумаешь, так от скуки сдохнуть можно». Но в тексте про Секацкого нет нарочитого выдумывания – он верен, только приукрашен, как бывает с пейзажем в академической живописи. Сашу я знаю с 1994 года, он и тогда был захватывающе интересен как мыслитель, и сейчас. Это чего-то стоит в эпоху обесценки мыслительной деятельности вообще! Саша – ближний, хотя и не близкий человек. Меня поддержал: как прочитал роман, позвонил и поздравил (этого никто не сделал из «фундаменталистов» – я им всем дала текст ещё на дискете), выступил на обсуждении в Домжуре, написал статью. Есть в нём некоторое великодушие. Во всяком случае, он не завистлив.

Удивительны процессы, происходящие с нами, с нашими душами, – и они вроде бы невидимы. Человек не замечает, как он грубеет, темнеет, опускается, портится. Или замечает и строит сложные замки самообмана, чтобы закрыть правду о себе? Да, честность самоотчёта, которую проповедует Секацкий, встретишь редко. И не в полноте своей.

Утром заезжала Люба Аркус на новенькой корейской машине. Хорошая, надо будет накопить и купить что-то вроде этого, когда соберусь водить. Планирую осенью записаться в автошколу. Любе недавно делали операцию на челюсти, какая-то киста воспалилась. Совершенно ненужное страдание. Я несколько отдалилась от Любы не по злости или раздражению – это у меня всегда летучее, – а потому, что мне надо сосредоточиться на своём. У меня позднее развитие, позднее созревание. Эвон – литературный дебют в сорок шесть лет! Только теперь я начинаю ценить и любить время. Мне самой интересно, что из меня может выйти.

Прочла книгу Людмилы Штерн о Сергее Довлатове. Лучше других книг о нём, трезвее и аналитичнее. Там я встретила фразу: «Довлатова считали бабником, но он не мог быть бабником, потому что был алкоголиком» – и сразу прониклась доверием к автору. Но в сущности оказалось то же самое – Штерн стала сама писателем, её волновали её маленькие успехи, и возиться с другом, пусть наизамечательнейшим, было не так важно, как самоутверждаться. Да-с, но кому нужны повести Людмилы Штерн? В том-то и дело, что он был чудом, а они чудом не были. Он пытался как-то намекнуть, что надо заниматься им, а не собой – все решили, что это вот такая гордыня. О, Господи! Довлатов неоднократно предлагал Штерн выйти за него замуж, привлечённый её рациональностью, строгостью. С ней бы он не пропал (так думал он). Лучше бы она, вместо литературного самоутверждения (абсолютно никому не нужного, кроме её полумужской личности), действительно вышла за него замуж. Но разве объяснишь людям, что иной раз полезнее пригнуть своё «Я», послужить другому, пожертвовать амбициями. Никто слушать не станет. И господ настоящих нет – но и настоящие Слуги вывелись, а они ведь необходимы. Никто не признавал в Довлатове господина – подумаешь, парень как парень, такой же, как мы. Да не такой же. Вы могли быть хорошими слугами – а стали самозванцами-«господами».

Моё положение в этом смысле безнадёжно. Мне служить никто не будет. Не стоит и надеяться даже. Что ж, попробуем справиться без человеческой подмоги. Я ведь чувствую ежедневно, всем существом – другую помощь, другую любовь. Во мне ещё не разочаровались и будут давать крупные дела. Я должна быть готовой.

2005 год

Июля 6 число

Комарово

На часах 00:21

На весах 101,4