Вредные игрушки

Мы с ходу взлетели в узенькую, вроде ручейка, протоку, распугав в ней всяких мирных обитателей вроде водоплавающих и летающих, и помчались по ней, раздвигая всякую зелень.

– Стоп! – вдруг сказала тетя Геля, поднимая весло. – Военная хитрость. Сворачиваем прямо здесь и прячемся. Пусть они нас ищут подальше отсюда.

Это она хорошо придумала. Нашим преследователям и в голову не придет, что мы затаились рядом, они небось подумают, что мы во все лопатки жарим по протоке вдаль.

Мы нашли среди деревьев узенькую щелочку и пробрались по ней поглубже в заросли. Замаскировали лодку осокой и ряской. Стали ждать, тихонько похлопывая на себе комаров.

В этой тишине снова началась нормальная жизнь спугнутых нами обитателей этих мест. Прокрякала утка, прошагал журавль на длинных ногах, выискивая на листьях кувшинок греющихся лягушек. Плюхнулся неподалеку носатый пеликан. Плескалась кругом веселая рыба. Но больше всего было все-таки комаров. Особенно доставалось от них тете Геле, в ее кофточке с короткими рука-вами.

И вдруг все стихло кругом, насторожилось. Только комары звенели по-прежнему, зло и настойчиво. А потом послышался нарастающий шум мотора, и мимо нас по протоке промчался катер с измазанным зеленью стеклом. Преступники кое-как соскоблили краску и бросились в погоню. А открытый катер, как мы узнали позже, плюхал вдали под веслами – мотор починить бандитам так и не удалось.

Пригнувшись в лодке, не отвлекаясь на комаров, мы проводили глазами пронесшийся катер.

– Выбираемся? – спросил Алешка, когда стих в зарослях звук мотора. – А то я есть уже хочу.

– Подождем еще, – не согласилась тетя Геля, – они могут вернуться.

И оказалась права. Вскоре катер опять появился, промчался назад, что-то с него прокричали (наверное, на другой катер) – и он опять пошел по протоке, но уже медленно. С его борта бандиты внимательно осматривали заросли.

– Не дышать! – строго шепнула тетя Геля.

А мы и так не дышали. Мы затаились в своей лодке, как птицы в гнезде.

Мотор катера теперь урчал тихо, и нам были даже слышны голоса преследователей:

– Сворачивай сюда. Вон за той корягой глянем.

– И куда они делись?

– Здесь где-то. Далеко уйти на веслах не могли. Ищи лучше.

– Да уж, если не найдем, Ильюша нам головы снесет. Он говорил, что эта баба какие-то документы сперла, от которых, если они ментам достанутся, нам всем на нарах чирикать.

Я удивленно глянул на тетю Гелю: когда это она успела?

Тетя Геля в ответ отрицательно помотала головой.

Соврал, наверное, Ильюша. Запугал своих боевиков, чтобы лучше искали нас.

– А что за документы? – спросила меня тетя Геля, когда шум катера и голоса бандитов снова отдалились от нас на безопасное расстояние. – Вы что-нибудь знаете?

Я рассказал ей о кожаной папке. И по памяти передал содержание некоторых бумаг из нее.

– Здорово! – Тетя Геля чуть в ладоши не захлопала. А вместо этого захлопала себя по щекам, но ни одного комара не прибила. Только распугала. – Это как раз то, чего так не хватало вашему папе. Это официальные письма и договора с зарубежными жуликами. – Тут она спохватилась: – А где эта папка?

– В каюте осталась. На столе, – сказал я.

– А куда же она делась?

Я пожал плечами: откуда мне знать?

– Алексей, а ты не знаешь? – с надеждой спросила тетя Геля.

Алешка наморщил лоб, припоминая.

– Папку я не видел, – наконец ответил он. – А вот какие-то бумаги мне попадались. Где-то.

– Какие? – подался к нему я. – Набранные на компьютере, а вверху листа вроде картинки как на ордене у Ильюши, да? Дядька на шаре, на одной ноге…

– А другая нога задрана, – подхватил Алешка. – Точно! Видел!

– Где? – рванулась к нему тетя Геля.

– Не помню.

– Вспомни! Постарайся, а? – взмолилась тетя Геля. – Это очень важно.

– Потом, – сказал Алешка. – Надо сначала отсюда выбраться.

Тут он был прав. Шума катера мы не слышали и решили, что бандиты прекратили поиски. Надо выбираться отсюда и искать милицию, не зимовать же здесь.

Мы на всякий случай еще подождали, но ничего подозрительного вокруг не было. Тогда мы тихонько выбрались в протоку и поплыли по ней наугад куда глаза глядят.

И вскоре, очарованные окружающей нас красотой, совершенно потеряли бдительность. Забыли о преследователях, об этом поганом Ильюше, о бумагах в кожаной папке – так хорошо было кругом.

А вот бандиты не дремали среди этих красот, они оказались куда коварнее, чем мы ожидали…

Мы мирно и неспешно, тихонько переговариваясь, плыли себе и плыли, восторгаясь удивительными для нас видами. «Дети асфальта», иногда называет нас мама. Что она при этом имеет в виду – до сих пор нам не совсем ясно. Но Лешка, во всяком случае, сидел сейчас на носу лодки с распахнутыми глазами и раскрытым от восторга и удивления ртом. Потому что за каждым поворотом этого узкого извилистого зеленого тоннеля все время открывалось что-то новое и неожиданное.