Времена года

И вдруг оказалось, что зал полностью опустел, и они остались вдвоем. Совсем вдвоем. В пустом зале, где только что был ЕЕ концерт. Где она была первой скрипкой. Где ей аплодировали и даже предложили повторить выступление.

Ее порыв, поцелуй и шелест роз по затылку Илья принял стоически, придержал за талию. А она же просто прижималась – телом к телу, губами к губам, потом – к щеке, потом – к уху. И туда же, в ухо, спросила шепотом:

– ТЕБЕ понравилось?

– Очень, – ответ пришелся почти традиционно – в макушку. – Пока только не могу понять, в каком ряду лучше: в первом или последнем. Но у нас еще будет время разобраться.

– В твоем случае первый и последний ряд совпадают. И кресло в этом ряду единственное, – сейчас проще все-таки говорить на ухо. – Я играла Вивальди только для тебя. Июль для Июля.

– Получилось похоже, – его голос прозвучал тихо и тоже снова в макушку.

Тут она поняла, что вот теперь ей очень надо посмотреть ему в лицо. И посмотрела – близко-близко, глаза в глаза – ведь каблуки позволяют почти не запрокидывать голову.

– На тебя похоже?

– Да, – его ладони идеально облекли ее лицо. – Моя скрипачка.

Наверное, он бы ее тоже поцеловал. Но в этот момент пришли убирать стулья.

– Куда хочешь? Сегодня твой праздник.

Вопрос прозвучал уже на улице. За дверями галереи остались звуки, волнение, восторг и аплодисменты. А теперь Майя чувствовала, что в ней просыпается сжатая доселе пружина. Концерт состоялся. Она снова играет. У нее праздник. У НИХ праздник!

Майя прижала правой рукой футляр к груди, левой взяла Илью под локоть – чтобы не сбежал, чего доброго! – и пропела, тщательно выговаривая слова, попадая в ноты и не умаляя громкости. Этот романс надо петь с чувством – так всегда утверждал мамин бас.

– Эй, ямщик, гони-ка к «Яру»!
Эх, лошадей, брат, не жалей!
Тройку ты запряг – не пару,
Так вези, брат, поскорей!

Самым большим сюрпризом оказалось не то, что Илья вынес эту выходку – после цыганочки он, наверное, уже морально был готов ко всему, – а то, что они таки и поехали к «Яру». И оказалось, что «Яр» – это старинный, еще дореволюционный ресторан, который не так давно восстановили. А для Майи это были всего лишь слова романса, который любил петь мамин бас.

Впрочем, про самый большой сюрприз она поторопилась с выводами. Звание «Сюрприз дня» ушло цыганскому ансамблю, выступавшему в тот вечер в «Яре». И когда зазвучали первые ноты ТОЙ САМОЙ мелодии – которая с выходом – они хохотали с Ильей уже оба. Смотрели друг на друга и хохотали. А потом, после, отпившись шампанским, принялись вдруг вспоминать. Тот день в его офисе, свои первые впечатления друг от друга, от встречи, от разговора. От цыганочки!

На Майю напал снова приступ смеха, и даже пришлось прибегнуть к услугам носового платка из нагрудного кармана мужского пиджака.

– Я как вспо-о-омню… – Майя аккуратно промокнула выступившие от смеха слезы. – Эту тетю в очках в приемной… А потом ты! Хотя я думала, что выманить тебя не удастся. Почему ты вышел?

– Наверное, потому, что запомнил. Ты была такая… даже не знаю, совершенно необыкновенная, когда играла на улице. Мне захотелось посмотреть на тебя еще раз.

Самое красивое – когда у него улыбаются глаза. И, залюбовавшись, она не сразу поняла. А ведь это признание. Самое настоящее признание. И очень важные и настоящие слова. Самые первые его слова о… о чувствах. У Майи перехватило дыхание. На них нужно ответить – обязательно, она знала это точно. И ответила. О да.

– Маленький любопытный Июль.

У него перестали улыбаться глаза. Стали серьезными.

– Маленький?

Никто в здравом уме и трезвой памяти не назовет Илью Юльевича маленьким. Никто, кроме шампанского в ней.

– Тебе не нравится, когда тебя называют маленьким? Наверное, никто и не называет. Так тебя и Июлем никто не называет. А я – буду.

Он молчал. Неторопливо пил шампанское и молчал. И окончание фразы сказалось само собой. Признаваться – так по полной программе.

– Моя любимая книга в детстве – «Маленький принц» Экзюпери. Я ее почти наизусть до сих пор помню. А ты маленький, потому что принц. Маленький принц Июль. А взрослые очень странные люди – так он считал.

* * *

Она не переставала его удивлять. Маленький принц, подумать только.

Илья притормозил на светофоре и посмотрел на затихшую Май. День забрал слишком много сил и эмоций, и сейчас она даже глаза прикрыла. Устала.

Маленький принц. С ума сойти!

Час назад, сидя в ресторане, он у нее спросил:

– Ты веришь в сказки?

И получил ответ:

– Если верить в сказки – то в такие.

Загорелся зеленый свет, и машина снова тронулась в путь.

Что там, в этой сказке? Илья помнил ее смутно. В детстве читал, но это было так давно. Кажется, какие-то взрослые. Кажется, звездочет… или астроном? Фонарщик, еще кто-то… кто-то, кто все время что-то считал. Вот, наверное, этот кто-то больше бы подошел Илье.

Там еще фразы были… недавно совсем встречались. В журнале, который листал в магазине, пока Май выбирала платье к выступлению. Вспомнить бы…