Времена грёз (СИ)

Так говорила мама. Я ей верила и тоже любила, как могла. Со всей своей детской наивностью. Любила тот мифический образ, что она показывала мне, и даже не задумывалась о том, кем же он был на самом деле. Папа просто есть, он существует, и в него нужно верить, и я верила, ведь видела его в мелочах. В янтарных бусах на шее мамы, в своих волосах цвета воронова крыла, в рассказах мавок, что с тоской вспоминали о нем, в расписанной его рукой колыбели с васильками и лавром, в коротких записях незнакомыми буквами на пожелтевшей бумаге. Я даже пыталась повторить этот почерк, но выходило неважно, поэтому я просто оставила все как есть. Как еще один артефакт, напоминающий о том, что папа существует.

Мне он представлялся абсолютно всемогущим, всесильным и смелым магом, что пришел в эти земли много лет назад. Действительно много, ведь для ребенка, восемь лет — целая жизнь, есть с чем сравнить.

И так я считала долго, очень долго, ведь сколько себя помнила, его не было рядом со мной. Хотя у других детей отцы были вместе с семьей, но, видимо, они были не настолько сильны, как мой.

По-настоящему узнать его, я смогла лишь перед восьмым днем рождения, когда мой дар впервые проснулся.

— Гета, мне нужно будет отлучиться на рынок, пока меня не будет принеси немного воды. Только будь осторожнее, наш колодец зарос, поэтому сходи лучше к дальнему, много на себя не бери, нам вода нужна только на ужин.

Мама, сняв фартук, поправила свое выходное платье и поспешно собрала корзину с цветными склянками лекарств на обмен. Наблюдая за ней, я невольно задумалась о своем предстоящем дне рождения. Судя по тому, как много всего она хочет обменять, на праздник мама задумала, что-то особенное.

— Хорошо, возьму ведерко поменьше.

Поелозив на стуле и сгорая от любопытства, я постаралась отвлечься вернувшись к травнику передо мной. Записи в нем, сделанные многими ведьмами до меня, дополняли друг друга, иногда переписывались и перекрывались посланиями для ведьм помладше. Высушенные стебельки и листья, приклеенные на рыбий клей к страницам, каждая из женщин рода обновляла вручную, как только выучивала все растения в книге.

Мама осторожно погладила меня по голове и, поцеловав в макушку, строго глянула на кота. Со всей возможной серьезностью зверь кивнул ведьме, подтверждая, что проследит за мной, пока ее нет.

— Вот и ладушки, как вернусь, могу почитать тебе что-нибудь из отцовских заметок, но только после ужина.

Охотно покивав в ответ, я встала, чтобы проводить маму до ворот и уже после, вернувшись к травнику, решила дочитать страницы о бессмертнике, прежде чем пойду за водой.

Летний зной разогрел улицу, но дома все еще было прохладно, лишь из окна чувствовались теплые дуновения ветра, ласково касающиеся моего лица и тонких листов бумаги на столе. Сама того не заметив, я уснула, сложив голову на руки и подгоняя себя мыслью, что еще чуть-чуть посижу и обязательно схожу за водой. Васька, разморенный все тем же полуденным солнцепеком, растянулся на подоконнике рядом и мне показалось, что прошла всего пара минут, но когда я вновь открыла глаза, часы на стене показали пять часов вечера. Мама вот-вот должна была вернуться, а я все еще сидела за травником.

— Ой… Вася, если я не успею вернуться вовремя, задержи маму!