Времена грёз (СИ)

Отпустив меня наконец, Васька, не церемонясь, заглянул в машину и, ловко поймав Мома за шиворот, вытащил его на улицу, приподняв над землей.

— Про тебя мне тоже Гета говорила, ишь разбаловался. Я думал ты покрепче будешь, а тут такой ужонок.

— Не смей ко мне прикасаться!

— Да тише ты, кричишь, будто я есть тебя собрался.

Видя недовольство Мома, я осторожно прикоснулась к руке Васи, обращая на себя внимание.

— Дедушка, я тебя прошу, поаккуратней, это все еще мой сын.

— Сын-сын, дурень он пустоголовый, а не сын, скажи спасибо, что с порога розгами не огрел, ему бы не помешало.

— Дед Вась…

— Ай да не бухти, не обижу, на него еще сестренка не взглянула.

Недобро ухмыльнувшись, мужчина взъерошил волосы рассерженного правнука и закинул его на плечо, двинувшись к крыльцу. Я, растерянно взглянув на сумки, оставшиеся в машине, не решилась оставить сына на первой встрече с ведьмой и, быстро закрыв двери, прошла за дедом.

Половицы ступенек чуть скрипнули, а на пороге небольшой террасы послышался запах горячих пирожков. Входная дверь раскрылась, обдав нас теплом дома, ароматом еды, трав и дерева.

— Какие к нам гости пожаловали.

Преодолев небольшой закуток прихожей, отделенной от кухни-гостиной стеной печи, я увидела вышедшую к нам навстречу Гету.

— Аван, радость моя, я успела по тебе соскучиться.

Вытерев полотенцем перепачканные в муке руки, бабушка крепко обняла меня, поцеловав в макушку. Мой нос защекотал запах лавра.

— Я тоже по тебе скучала, но чую ты все же бесстыдно подсматривала за мной, заготовив заранее пирожки.

— Конечно, а иначе вам пришлось бы их ждать целый день.

Моя дорогая «бабуля», несмотря на свое уважительное обозначение, выглядела все так же безумно моложаво, и о ее возрасте говорили лишь две серые пряди на висках, чуть разбавляющие длинную черную косу. Платье, аккуратно сшитое и украшенное вручную, серое с черными узорами в противовес светло-бежевой рубашке деда, закрывал темный передник с явными следами все той же муки. Взгляд васильковых глаз казался таким же ярким, как и при нашей первой встрече много лет назад, и с тех пор лишь стали виднее крохотные гусиные лапки в уголках.

— Ну что, показывайте ваш гостинец.

Веснушчатые руки ловко перехватили Мома и, поставив на пол, развернули к Гекате, не дав парню лишний раз дернуться. Сын, встрепенувшись, открыл рот, явно желая огрызнуться, но едва он попал под взгляд сияющих глаз, как вся его спесь растворилась словно утренний туман.

Я прекрасно понимала Мома и, первый раз попав под руку ведьме, чуть не сбежала сверкая пятками. Ее магия будто выворачивала тебя на изнанку и вытряхивала все нутро, желая поподробнее разобрать каждый орган, и, даже зная заранее, что она видит прошлое и будущее, люди не бывают готовы к такому неприятному испытанию. В своей голове ты словно уже не был один, и что-то иное там хозяйничало, перекапывая все забытые секреты и воспоминания.

Испуганно сжавшись, Мом попытался попятиться, но позади стоял Васька, своей грудью перекрывая проход. Желая поддержать сына, я встала чуть ближе и прикоснулась к его руке.

— Мом.

Сжав зубы, парень зашипел и отдернул от меня руку. Ведьма укоряюще цокнула, протянув ладонь и поймав подбородок Мома.

— Прекратите…

— Какие мы нежные, вы только посмотрите. Как же сильно твой папаша тебе головушку испортил, просто ужас, но… Мне кажется, поправимо.

— Не смей заикаться об отце! Он единственный, кто заботился обо мне!

— Правда? Может быть, я бы и поверила, даже учитывая, как яростно он старался не подпускать к тебе мать, но артефакты, что он тебе подсовывал, стараясь сделать более внушаемым, говорят об обратном.

— Закрой свой поганый рот!

Гета в ответ недовольно покачала головой и дала знак брату.

— Присмотри за ним и покорми, пока мы с внучкой болтаем.

Кивнув, Васька похлопал Мома по плечу и повел к креслам у дальней печи, но парень, избавившись от тяжелого взгляда ведьмы, тут же попытался сбежать, ударив мужчину локтем в живот. Спустя несколько мгновений сын оказался возле двери, но проем неожиданно исчез, будто выхода никогда тут не существовало. Неверяще он ощупал стену, силясь понять, что произошло.

— Экий ты быстрый да ретивый, хоть объезжай, как скакуна.

— Ведьма…

Гета направилась к Мому, но я подошла к нему раньше и, взяв за плечи, развернула к себе.

— Мом я прошу тебя, выслушай меня хоть раз. Я не желаю тебе зла, и никто здесь не навредит тебе, если ты сам не станешь лезть в драку. Пожалуйста, хотя бы раз дай мне возможность позаботиться о тебе. Ты все еще мой сын, и я хочу, чтобы ты был счастлив.

— Счастлив?

— Да.

— Ну так освободи отца, дай нам уехать отсюда, и я буду счастлив.

Невольно поджав губы, я молча посмотрела на сына. Хотелось прижать его к себе, спрятать от всего мира и дать ему столько заботы, сколько он должен был получать все эти годы, но сейчас ему это уже не нужно. Сочась ненавистью, злостью и обидой, он воспринимал меня как врага. Настолько беспомощной я не чувствовала себя с времен осады в поместье.

— Хватит, Аван, не мучай себя, ты видишь, мальчишка тебя не слушает и не понимает.