Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818—1848)

Вторым важнейшим эпизодом в жизни Леру стал переход в стан сенсимонистов, куда его, как и многих других, привлекло демонстрируемое соратниками покойного вождя сочувствие к классу «самому многочисленному и самому бедному». Сенсимонизм мыслил себя новой религией, призванной заменить католицизм. У него имелось свое духовенство, свои церемонии, костюмы и обряды, свои проповедники; одним из таких проповедников стал Леру, в чьем лице сенсимонисты обрели бесценного помощника, поскольку после того, как молодые доктринеры заняли руководящие посты в правительстве, он продолжал выпускать «Земной шар» и предоставил в распоряжение новых товарищей печатный орган — главное орудие для продвижения их идей. Вместо с Жаном Рено он основал сенсимонистскую ячейку в Лионе весной 1831 года. По возвращении в Париж осенью того же года Леру вместе с Рено и другими сенсимонистами, исповедовавшими респуб­ликанские или, шире, демократические убеждения, резко порвал с отцом Анфантеном, которого упрекал во многих прегрешениях: авторитарности и защите теократии, сознательном поощрении сексуального аморализма, а главное, во введении публичной исповеди, которую он, Леру, решительно отвергал и в которой мы, разбирающиеся в сектантской логике лучше, чем люди XIX века, видим, разумеется, орудие абсолютного контроля над умами и частной жизнью адептов. Леру простился с Анфантеном следующим образом: «Итак, я заявляю вам, что больше не признаю вашего авторитета, я покидаю ваш приход, я буду исследовать новые идеи самостоятельно». В 1832 году, заключает Брюно Виар, «Леру достигает политической зрелости, основанной на синтезе двух политических течений, к которым он принадлежал в прежние годы»⁴⁸⁶.

Со своими друзьями Ипполитом Карно и Жаном Рено он посвятил себя избранному делу — исследовать и углублять новые идеи, выступая продолжателем не столько отца Анфантена и его приближенных, сколько самого Сен-Симона, а главное, распространять эти идеи: сначала он делал это в «Энциклопедическом обозрении», которое стало сенсимонистским осенью 1831 года, но над которым Леру, в отличие от «Земного шара», сумел сохранить контроль; однако этот журнал через два года пришел в упадок из‐за отсутствия публики. Затем пришла пора «Новой энциклопедии», на которую вначале тоже возлагались большие надежды, но и она, как мы уже знаем, в конце концов их не оправдала. Все это хорошо известно. Так вот, если сравнить два опыта, два в конце концов провалившихся предприятия, в которых участвовал Леру, можно предположить, что выводы, к которым он пришел в результате обоих, были примерно одинаковые. Чтобы радикально обновить старый либерализм, он с несколькими другими молодыми людьми из своего поколения основал «Земной шар» и в качестве бывшего ученика реннского лицея стал одним из главных организаторов бретонских банкетов, о значении которых шла речь выше. Чуть позже Леру стал искать способы порвать с сенсимонизмом или, вернее, с тем, во что его превратил Анфантен, и по-настоящему основать «новое христианство». Одним из таких способов он считал новую энциклопедию, призванную просветить народ. Но этот вариант был не единственным: Леру отныне не имел доступа к кругу нотаблей и не мог заниматься прямой пропагандой вместе с республиканской партией, поредевшей из‐за преследований со стороны властей и ставшей жертвой нового закона об ассоциациях, и все это, по-видимому, подталкивало его к размышлениям о полностью демократических возможностях, предоставляемых банкетом. И к созданию соответствующей теории, объясняющей его происхождение и историческую ценность, — задача, для решения которой Леру располагал достаточной культурой и эрудицией; все это может объяснить генезис сочинения «О равенстве».