Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818—1848)

Читатели «Злоключений найденышей» исчислялись, таким образом, по меньшей мере десятками, а то и сотнями тысяч; так вот, в этом романе притча о пире не просто упомянута, но занимает центральное место, так что самый невнимательный читатель не мог ее не заметить. Она, как тотчас поняли самые проницательные из консервативных критиков, была напрямую связана с политическим замыслом автора. Причем, что гораздо более важно, очень скоро в ней увидели предчувствие драматических событий зимы 1846–1847 годов.

Композиция романа достаточно странная, поскольку основная часть, автобиография главного героя — Мартена-найденыша, помещена внутрь исключительно жестокой сельской драмы; историку нетрудно заметить, что французские крестьяне, описанные в романе, живут примерно в таких же условиях, что и население нищей Ирландии в трагическую эпоху накануне большого голода. Первая часть, «Введение в записки Мартена», начинается со сцены травли: унтер-офицер Бокаде и четыре подчиненных ему жандарма с ожесточением преследуют браконьера по кличке Вонючка и теряют его след посреди поляны, на подступах к его убежищу. Там они встречают охотников на лис во главе с самым крупным местным землевладельцем, графом Дюриво; обследовав ту нору, которую они вначале приняли за логово зверя, но которая на самом деле оказалось приютом Вонючки, жандармы обнаруживают там труп младенца, по всей вероятности того самого, которого Пустошка, пасущая индюков, прижила от сына Дюриво, виконта Сципиона. Убедившись, что Вонючка окончательно ускользнул от преследования, Бокаде, неумолимый страж закона, решает задержать молодую женщину, подозреваемую в детоубийстве. После этого действие переносится на принадлежащий графу хутор Можжевеловый, где живет Пустошка.

Повседневное существование стареющих жителей хутора и их слуг поистине ужасающе. Эжен Сю, кажется, ставит своей целью убедить читателей, а возможно, и власти, что в некоторых сельских регионах царит чудовищная нищета, ничем не уступающая тем бедствиям, какие несет с собой индустриализация. Виллерме и некоторые другие авторы познакомили читателей с подвалами Лилля, пригородами Руана, трущобами Нанта; сам Сю показал читателям отвратительнейшие притоны столицы. Но хутор Можжевеловый представляет картину еще более безобразную. Домишки из битой глины вот-вот рухнут, а крыша кое-где уже обвалилась; а если издольщик не может заплатить долг землевладельцу, ему грозит выселение. В хлеве стонет человек, которого трясет лихорадка, столь обыкновенная в этом болотистом, нездоровом краю; между тем, замечает автор, достаточно было бы осушить болота на средства крупных землевладельцев, чтобы ситуация существенно улучшилась (заметим в скобках, что этот урок не был забыт; его учел автор брошюры 1844 года «Искоренение пауперизма», когда сделался императором Наполеоном III). Работники и работницы, живущие на хуторе, поедают зловонную пищу, погружая все вместе свои ложки в горшок, содержащий нечто не имеющее названия — холодную смесь сыворотки и гречневой крупы, и заключают безропотно («такая судьба», говорит одна из девушек⁵⁴⁶), что собаки графа Дюриво питаются гораздо лучше, потому что им дают потроха дичи, убитой на охоте. Все крестьяне с виду невежественные, грубые, наивно порочные, ненавидящие ближних, одним словом настолько отупленные нищетой, что кажутся скорее животными, чем людьми. Единственный луч света в этой мрачной картине — увенчанная цветами сирота Пустошка, которую охраняют два огромных индюка; все остальные смотрят на девушку с суеверным почтением; в ней видят целительницу, владеющую тайнами матери-земли и знающую, как увеличить плодородие почвы. Но при появлении Бокаде, явившегося, чтобы ее арестовать, девушка бросается в соседний пруд.

Перемена декораций. Теперь мы в замке Трамбле — резиденции графа Дюриво⁵⁴⁷. Поскольку граф вознамерился стать депутатом, он решил устроить для местных избирателей и их супруг («невежественные и себялюбивые, подобострастные и тщеславные буржуа, глупо чванящиеся своим участием в выборах», говорит о них автор) большой обед, который, как он уверен, непременно поможет ему снискать их симпатии. Сю подробно описывает роскошные залы, в особенности зимний сад, где гостям вскоре подадут кофе, а затем возвращается в столовую:

Роскошное столовое серебро гармонировало с великолепным убранством залы. <…> Не стоит и говорить, что вина были поданы самые изысканные, кушанья самые превосходные и обильные, а сверкание серебра, благоухание цветов, отблески множества свечей в граненом хрустале сообщали дополнительную прелесть гастрономическим радостям.