Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818–1848)

Депутаты, собственники, рантье, банкиры, фабриканты, коммерсанты, адвокаты, врачи, журналисты и все вы, кто собирается на этих братских банкетах, куда народу доступа нет, поскольку блюда чересчур дороги, — что вы намерены сделать для него, если добьетесь того, чего якобы так желаете, избирательной и парламентской реформы?[641]

После чего спрашивает, собираются ли они, например, изменить налог на напитки, который увеличивает цену скверного народного вина куда сильнее, чем цену тонких аристократических вин, и взять на себя часть налогового бремени, которое до сей поры давило в основном на простой народ… Этот почти издевательский скептицизм сближается с критикой, содержащейся во враждебных банкетам крупных газетах, например в «Прессе».

Но постепенно скептицизм этот, хотя и не исчезает полностью, сменяется более позитивным ви´дением движения. Первые признаки этого смягчения появляются в «Реформе» уже в конце сентября, после большого банкета в Сен-Кантене:

На сей раз там чувствовалось больше тепла, движения и жизни. Сен-кантенские патриоты вдохновили представителей конституционного течения, а ораторы левого крыла, увлеченные стремлением к общественному благу, также воодушевились, но, однако же, не отказались от своей стратегии, не возвысились до защиты права и народа![642]

Неделю спустя, после банкета в Орлеане, где Мари закончил свою речь республиканским лозунгом «Свобода, Равенство, Братство», «Реформа» восклицает: «Наконец-то! Вот одно из тех собраний, которые выходят за пределы династической и парламентской колеи, столь тяжко продавленной колесницей г-на Барро!»[643] Итак, демократы считали, что движение эволюционирует к защите дела Республики, а значит, возможно принять в нем участие. Вдобавок начиная с августа они могли убедиться, что реформистское движение выгодно им и в еще одном отношении: префектура департамента Сарта, в сентябре прошлого года так яростно препятствовавшая Ледрю-Роллену в его намерении устроить банкет, без особых затруднений позволила провести 10 августа 1847 года демократический банкет в Ле-Мане. Сходным образом 22 сентября демократы Л’ Иль-Журдена (департамент Жер) смогли отпраздновать очередную годовщину установления Республики…[644] Нет никаких сомнений, что правительство поступало так совершенно сознательно, ради того чтобы скомпрометировать чисто реформистское движение[645]. Но демократы сделали из этого вывод, что в течение всей реформистской кампании собрания их единомышленников (если, конечно, не считать мелких группок рабочих, стоящих на социалистических и коммунистических позициях) будут разрешены.