Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818–1848)

Прежде всего нужно определить, с каким текстом мы имеем дело, а это непросто. Что перед нами — безобидный пустячок, в чем автор хочет нас уверить в предисловии, или авторская неудача, на чем он же настаивает 25 апреля 1833 года в письме к своему лучшему другу, безансонскому библиотекарю Шарлю Вейссу?[699] Судя по многим признакам, ни то ни другое; начать хотя бы с того, что «Последний банкет жирондистов» был впервые опубликован в 1833 году в седьмом томе Полного собрания сочинений, выпущенного издателем Рандюэлем[700]. Это собрание сочинений хотя и называется полным, таковым вовсе не является, поскольку Нодье не включил в него бесчисленные литературно-критические, библиографические, этимологические и все прочие статьи, написанные им на все мыслимые и немыслимые темы, а значит, те сочинения, которые он там поместил, представляли для него особую ценность: он хотел, чтобы о них помнили, даже если в своих предисловиях утверждал обратное. Добавим, что публикация этого тома последовала за первой попыткой Нодье избраться во Французскую академию, — попыткой, которая не удалась, потому что по политическим причинам ему предпочли Сальванди, и которая лишь на несколько дней опередила вторичное голосование за его кандидатуру; на сей раз его удачливым соперником оказался Тьер[701]. До этого момента Нодье опубликовал только фантастические новеллы и романы (последним из них была «Фея хлебных крошек», которая еще целое столетие не позволяла имени Нодье исчезнуть из читательской памяти). Между тем чтобы быть принятым в Академию, нужно было предъявить что-либо помимо сочинений в жанрах, считавшихся если и не презренными, то, во всяком случае, второстепенными. Однако «Последний банкет» вовсе не был книгой-скороспелкой: в предисловии Нодье сообщает, что работал над рукописью более шести лет и неоднократно читал ее своим друзьям[702].

«Последний банкет жирондистов», который автор снабдил подзаголовком «Историческое исследование», — текст довольно длинный (почти сто сорок страниц ин-октаво в оригинальном издании); перед ним помещено пятнадцатистраничное авторское предуведомление, а после него — семьдесят страниц «Исторических примечаний». Кроме того, в седьмом томе Полного собрания сочинений следом за «Банкетом» Нодье, как бы желая представить материалы, на которые он опирался, поместил «Разыскания о революционном красноречии», которые уже были напечатаны двумя годами раньше в «Воспоминаниях и портретах из времен Революции и Империи»[703]. Иначе говоря, «Последний банкет жирондистов» — текст для автора центральный, и совершенно напрасно издатель Шарпантье в 1850 году запрятал его в центр «Воспоминаний и портретов» (композиция, которую издатели воспроизводят до сих пор). Впрочем, форма его обескураживает, в чем автор сам признается в предисловии и некоторых примечаниях, когда говорит о «не совсем законном союзе драмы и истории». Перед нами драма в одном акте, которую автор начинает со списка персонажей: двадцать один депутат-жирондист, слуга одного из них, привратник Консьержери; затем следует ремарка: «Действие начинается 30 октября 1793 года в десять часов вечера и заканчивается 31 октября в половине двенадцатого утра». Однако драму эту было так же трудно представить на сцене, как и «Баррикады» Людовика Вите, поскольку в начале Нодье подробно описывает возвращение жирондистов, приговоренных к смерти, с заседания трибунала в большую темницу Консьержери; это описание при постановке пришлось бы доверить либо актеру, исполняющему роль автора, либо безымянному наблюдателю. Само сочинение представляет собой диалог между осужденными, но их реплики и тирады перемежаются размышлениями автора, которые служат одновременно и сценическими ремарками, и рассказами о том или ином персонаже драмы; наконец, на последних страницах, описывающих окончание ночи и казнь, Нодье опять сам берет слово. Упомянем еще одну особенность, сообщающую этому тексту дополнительную глубину: как и Бартелеми, Нодье сопровождает свой «Последний банкет» очень тщательными «Историческими примечаниями», к которым отсылают расставленные в основном тексте римские цифры. Примечания эти, как правило, уточняют сведения об упомянутых персонажах либо указывают источник слов, взятых в кавычки, но порой Нодье помещает там рассуждения на злобу дня — об Июльской революции и ее последствиях[704]. Кроме того, он использует примечания, чтобы оправдать введение в текст той или иной темы композиционными соображениями или заботой об исторической достоверности[705]. Иначе говоря, примечания представляют собой пространный авторский комментарий к сочинению, лишенный, однако, непринужденной легкости предисловия.