Время банкетов. Политика и символика одного поколения (1818–1848)

Либеральные избиратели Люневиля 2 августа 1829 года отметили обедом проезд через их город Бенжамена Констана, которого они хотели чествовать еще годом раньше. 13 и 20 августа избиратели Пембёфа и Нанта устроили обеды в честь братьев Сент-Эньян[272]. Как и в предыдущем году, банкет на сто персон был дан в честь депутата от Арденн Кюнена-Гридена в Седане 25 августа[273]; в тот же день пятьдесят пять избирателей чествовали в Гавре Дювержье де Орана-старшего[274]; Маршаля ждала восторженная встреча в Нанси, за которой 27 августа, естественно, последовал банкет[275]. Граф Дюшатель впервые согласился участвовать в банкете в свою честь, который состоялся 7 сентября стараниями его избирателей из Сен-Жени (департамент Нижняя Шаранта)[276]; Дюпен-старший стал героем двух банкетов в департаменте Ньевр: в Коне 8 сентября и в Кламси несколькими днями позже[277]; Буасси д’Англа чествовали избиратели Верну (Ардеш) 18 сентября, а де Ласкура — избиратели Нима примерно в то же время[278]; Жиро из Эна, впервые приехавшего в округ, от которого он был избран двумя годами раньше, почтили двумя банкетами, в Лоше и Шиноне 30 сентября и 4 октября[279]; депутаты от департамента Дё-Севр, к великому возмущению роялистов, приняли приглашение участвовать в банкете в Ниоре 6 октября; а депутатов от Вьенны чествовали в Пуатье[280]. Затем последовали банкеты в честь Бенжамена Констана в Страсбурге 10 октября[281], в честь Ларибуазьера в Витре 24-го[282], в честь Казимира Перье в Жуаньи 27 октября и, конечно, в Труа 30 ноября[283], в честь Лафайета и его коллег из департамента Сена и Марна в Провене 31 октября[284], в честь генерала Тиара 21 ноября в Сен-Пьере (департамент Сона и Луара)[285], в честь Дегува де Нунка, по всей вероятности, в Лилле и наверняка в Кале 23 декабря и в Аррасе 5 января[286]… а также в честь мэров Визиля и Диня, уволенных новым министром внутренних дел[287].

В общей сложности, с учетом тех банкетов, которые были устроены в честь Лафайета, — около тридцати празднеств (карта 1). Пусть даже мы не смогли собрать сведения о количестве участников каждого из этих мероприятий, понятно, что в целом подписчиков набралось несколько тысяч: на приличном банкете не могло быть меньше сорока гостей (впрочем, если верить префекту Ардеша, банкет в Верну, совсем маленьком городке, собрал всего тридцать семь человек; а на банкет в Па-де-Кале гостей пришло тридцать восемь). Это минимум, а максимум — это, конечно, пять сотен лионцев, явившихся чествовать Лафайета. «Герой двух миров» легко собрал две сотни человек в Гренобле, от ста до ста пятидесяти в Клермоне, Пюи и Иссуаре; отдать дань Казимиру Перье и Бенжамену Констану в их избирательных округах пришли по полторы сотни человек, зато братьев Сент-Эньян на банкете в Нанте ожидали три сотни сотрапезников, депутатов от Вьенны на банкете в Пуатье — две сотни, а депутатов от департамента Дё-Севр на банкете в Ниоре — сто семьдесят человек. В остальных банкетах участвовало примерно по сотне человек. Итак, можно считать, что таково и было среднее число гостей. Мы располагаем точными цифрами для двух десятков банкетов (из тридцати); общее число их участников приближается к трем тысячам. Предположив, что в десятке оставшихся банкетов принимали участие примерно по сотне человек (в основном дело происходило в маленьких городках, но, например, банкеты в Лилле и Бордо наверняка собрали больше народу[288]), мы можем сделать вывод, что осенняя кампания банкетов прошла при участии примерно четырех тысяч человек.

Карта 1. Банкеты при министерстве Полиньяка (август 1829 — июнь 1830 года).

Белые кружки — банкеты в честь Лафайета (август — сентябрь 1829 года).

Серые кружки — банкеты в честь других либеральных депутатов до открытия сессии.

Черные кружки — банкеты в честь двухсот двадцати одного депутата.

К этой цифре нужно прибавить весенних подписчиков: мы уже упоминали, что в «Бургундском винограднике» стол был накрыт на шесть-семь сотен гостей. К ним следует приплюсовать восемьдесят нотаблей из Булони-сюр-Мер, триста из Реймса, двести двадцать одного из Кольмара и Бернé, примерно стольких же из Мюлуза, сто восемьдесят из Нарбонны, двести пятьдесят из Мелена, сто сорок из Монтобана, сто двадцать из Макона, сотню из Нантюа, примерно столько же из Бар-ле-Дюка, полсотни из Бельфора и, по всей вероятности, столько же из Вильнев-д’Ажана и Турнона и, наконец, три сотни собравшихся в воскресенье 13 июня в Анже[289]. Всего, если не считать нового банкета в Ниоре, о котором парижские либеральные газеты отзывались с исключительной сдержанностью[290], и банкетов, на которые собирались провинциалы, проживающие в столице, два десятка весенних банкетов собрали по самым скромным оценкам три тысячи человек: поскольку почти все они прошли между концом марта и серединой мая, очевидно, что мобилизация ни в малейшей мере не шла на спад.